В общем, Билли Филлипс как раз кончал рассказывать, как он шел домой, когда этот негр попытался напасть на него… сказал, что он гнался за ним и кричал, что убьет и съест… как съел девочку до него… А этот Билли, скажу тебе, был самым большим вралем, которого я когда-нибудь видел… маленький говнюк прогуливал школу как хотел, а потом являлся и утверждал, что ухаживал за больной мамочкой… Правда, его старуха и впрямь болела все время, потом она вскоре и умерла… или врал, что сам болел, а мы все знали, что он болтался по городу, или рыбачил, или еще что… В общем, Билли говорит, что он вырвался от негра, а потом пошел тайком за ним в его лачужку и там увидел одежду маленькой Кэмпбелл, я тебе говорил, что она приходилась сестрой Кэмпбеллу, и этот негр навроде как шурудил эту одежду и всем показывал. И Билли сказал, что он побежал в город и рассказал мужчинам в салуне.

И другой парень, кажись, это был Клемент Дейзингер, что ли… ну да, он сказал, что видел этого черномазого, когда тот болтался возле дома доктора Кэмпбелла, как раз перед Рождеством, когда девочка и пропала. Сказал, что раньше забыл про это, а теперь вспомнил и понимает, что черномазый вел себя очень подозрительно. После Клемента и другие стали вспоминать, что вроде видели этого негра в городе.

И судья Эшли ударил своим кольтом, будто это был этот… ну как его там… а, молоток… и говорит черномазому: «Вы имеете что-нибудь сказать в свою защиту?» – а тот только глядит на всех своими желтыми глазами и молчит. Конечное дело, его толстые губы были в кровь разбиты, потому что некоторым таки удалось его стукнуть, но я думаю, если б он захотел говорить, то заговорил бы. Видать, он просто не хотел.

И судья Эшли… мы всегда думали о нем как о настоящем судье… так он опять ударил своим кольтом по столу, который они притащили вниз, и говорит: «Я объявляю вас виновным и приговариваю вас к смерти через повешение. И пусть Господь примет вашу душу». И тут вся эта толпа встала и стояла, пока он что-то еще не прокричал, а потом старый Карл Даббет схватил этого черномазого, и еще несколько человек тоже схватили его и потащили мимо комнат для маленьких учеников к лестнице, которая идет мимо витражей, и потом туда, где стояли мы, мальчишки… Они протащили черномазого так близко от нас, что я мог бы дотронуться до его толстых губ, которые уже стали совсем синими… и мы отправились за ними, когда они волокли черномазого мимо старших классов… и там то ли Карл, то ли Клемент надел ему на голову черный капюшон… и они протащили его по оставшимся ступеням. Теперь-то их больше нет, этих ступеней, их замуровали, знаешь… Ну и вытащили негра на такой узкий мостик, который шел внутри башни.