Дейл смущенно потер нос. Еще никто и никогда не желал ему «всего доброго».

Сегодня был день настоящих открытий.

– Эй! – закричал он, хватая рукой микрофон. – Скажите ему, что это очень важно. Скажите, мы приехали, чтобы поговорить с ним! Скажите ему, мы проделали такой долгий путь, чтобы…

Коробка оставалась немой. Ворота оставались запертыми. Никто и ничто не появилось в пространстве между домом и воротами.

Дейл шагнул назад и измерил взглядом высокую кирпичную стену, отделявшую владения миллионера от Гранд-Вью. Можно было бы влезть на нее, если Харлен подсадит его, но, возможно, тут есть овчарки или доберманы-пинчеры… А люди, прячущиеся между деревьями, с автоматами в руках… А копы, которые тут же принесутся и засекут Харлена с револьвером…

«Боже милостивый, мама думает, что я играю в бейсбол или сижу у Майка, а тут ей звонят из полицейского участка в Пеории и говорят, что я задержан за посягательство на чужую собственность, ношение незарегистрированного оружия и попытку похищения ребенка. Нет, – подумал он тут же, – ношение и похищение достанутся на долю Харлена».

Дейл схватил микрофон и, прижавшись к нему лицом, закричал что есть силы, даже не зная, включена ли эта штуковина вообще и есть ли на другом конце слушатель, или он давно ушел по своим делам в Изумрудный город.

– Слушай меня, черт возьми! – кричал он. – Скажи мистеру Эшли-Монтегю, что я знаю все о колоколе Борджа, и о том цветном, которого повесили, и о погибших детях… о тех, которые погибли тогда, и о тех, которые погибли недавно… о черт.

Выпустив пар, Дейл уселся на горячий тротуар.

Из коробки не донеслось ни звука, но зато вдруг послышалось электрическое гудение, затем механическое клацанье – и широкие ворота медленно стали открываться.

Впустил Дейла не мистер Джордж Сандерс, это был молчаливый тонколицый человек, который больше походил на мистера Тейлора, отца Диггера, владельца похоронного бюро в Элм-Хейвене.

Харлен оставался в машине. Было очевидно, что если мальчики уйдут вместе, то Конгден тут же слиняет, прихватив с собой даже ворота, если сумеет. Предстоящая награда в двенадцать долларов пятьдесят центов не помешает ему в этом – не помешает даже убить их, если представится возможность. Только ощутимое присутствие револьвера, нацеленного на капот его «шевроле», могло утихомирить его и даже привести в дрожь.

– Давай-давай, – сказал Харлен сквозь зубы. – Только не рассиживайся там за чаем или за угощением. Выясни что нужно и делай ноги.

Дейл кивнул и выбрался из машины. Конгден начал было угрожать, что вызовет полицию, на что Харлен ему спокойно ответил: