– А я и не собираюсь жить в России.

– Вот в этом ваша беда, понимаете. Таких, как вы, Мертон и вам подобные. Умозрительно вы коммунисты, но жить под железной пятой коммунизма почему-то не хотите.

– Мне кажется, это называется идеализм.

– Нет, мисс Армстронг, это называется предательство. Я думаю, именно так успокаивали себя информаторы Годфри. Ваша наивность чудовищно скучна.

– Вообще-то я больше не верю в их доктрину.

– Но все же вы собираетесь передать им эти документы. Мертону. Ведь именно он все это время был вашим куратором? Интересно, насколько сильна ваша верность?

– Довольно слаба.

Жребий был брошен давным-давно. Когда Джульетта пришла на собеседование с Мертоном, он уже знал о ней. Директриса хорошей школы для девочек – кто бы мог заподозрить в ней вербовщицу?! – рекомендовала Джульетту, «именно такую девушку, каких вы ищете». Он услал мисс Диккер в тот день, чтобы задать Джульетте нужные вопросы. Ее оказалось легко завербовать. Она верила в справедливость и равенство, в торжество истины. Она верила, что Англию можно сделать лучше. Она была спелым яблоком на ветке и Евой, желающей съесть яблоко. Бесконечное диалектическое единство и борьба противоположностей: невинности и опыта.

По окончании войны Джульетта перестала работать с Мертоном, но, когда она вернулась из Манчестера, он снова заявил на нее права. И МИ-5, конечно, тоже. («Просто будете предоставлять нам явочную квартиру время от времени, и все».)

Всего лишь одно задание, сказал Мертон. И все, и она будет свободна от него, от советской разведки. Свободна идти своим путем и жить своей жизнью. И она, как полная дура, ему поверила. Ей теперь никогда от них не укрыться, верно? С этим никогда не будет покончено.

Рыбарь допил виски, потушил сигарету и сказал:

– Наверно, вы сейчас жалеете, что не застрелили меня несколько минут назад, когда у вас была возможность? Так, как застрелили Долли Робертс?

Да есть ли хоть что-нибудь, чего он не знал бы?

– Годфри тогда попал в переплет, – засмеялся он. – Он был странно привязан к вам, пытался защитить вас. Как и многие другие. Надо думать, потому вам все и сошло с рук. Аллейн, конечно…

Он умолк и презрительно взмахнул рукой, словно отгоняя самую мысль об Аллейне.

– Аллейн подозревал Годфри, – сказала Джульетта. – Он просил меня доносить ему на Годфри. Я следила за ним и видела вас обоих в Бромптонском храме.

– Да, вы прямо-таки бросались в глаза. Я помню, при вас еще была собака. Всегда везде фигурирует какая-нибудь собака, верно? – задумчиво произнес он и вдруг воскликнул, будто найдя недостающий кусок головоломки: – А! Так это была собака Нелли Варги!