— Даже так. Но, конечно, не даром?

Девушка кивнула.

— И вы… что же ответили вы?

Ей снова стало трудно дышать, трудно произнести хотя бы слово…

— Вы согласились?

Она снова кивнула.

— Я только что отправила ему письмо, — наконец смогла ответить она.

Она увидела, как Дик стиснул губы, как краска залила его лицо. Если бы он сейчас начал бранить ее, она бы вынесла и это. Но он только молча смотрел на нее, и этого взгляда было достаточно.

— О, Дик, Дик!.. — прорыдала она, прильнув к нему.

— Вы не должны этого делать, дорогая, — он нежно гладил ее плечи. — Все, что хотите, только не это.

Она покачала головой, не находя нужных слов.

— Я повторяю: все, но только не это! Пусть лучше Артур сядет на пять лет, чем вы будете ввержены в ад на всю жизнь. Я знаю этого человека, знаю тип таких людей. Дело не в возрасте, а в темной душе и алчном сердце. Если бы ему даже было двадцать дет, я и тогда бы сказал: «Не смейте этого делать, Лесли!»

Она мягко от него отстранилась и вытерла слезы.

— Но я должна, Дик. Я дала слово. И не могу его обмануть. При прощании я пообещала, что если он приготовит нужную сумму, я не обману его.

На его лице было написано холодное упрямство.

— Этого не может быть! — настаивал он на своем. — Что–нибудь да помешает этому. Не знаю, что, но… — неожиданно он замолчал.

Откуда–то из ночи донесся крик, который только с трудом можно было назвать человеческим. Через секунду он повторился. Рыдающий, прерывистый крик, заставивший девушку вздрогнуть от ужаса.

— Что это? — прошептала она.

— Сидите здесь, — бросил ей Дик, устремляясь в открытую дверь, но она отчаянно вцепилась в него.

— Вы не должны идти, вы не должны! — в отчаяньи молила она. — Там происходит что–то страшное!