– На какую? – спросил Кристофер.

она вырезала ему язык.

она вырезала ему язык.

Кристоферу пришел на ум змеиный язык, которым она наделила Дэвида. Ему пришли на ум все предвидения, которые Дэвид вынужден был от нее таить. От этих мыслей он содрогнулся.

и если мы тебя не вызволим, то же самое произойдет и с тобой.

и если мы тебя не вызволим, то же самое произойдет и с тобой.

У Кристофера навернулись слезы. Он уже не знал, чьи они. То ли Дэвида. То ли его собственные. То ли славного человека. А может, всех троих.

кристофер, у нас мало времени, поэтому слушай очень внимательно. в воображаемый мир существует четыре входа. два из них ты уже знаешь. это домик на дереве, который подчиняется тебе, и страшные сны, которые подчиняются ей. остаются еще два, которые неподвластны никому, поэтому она выбирает их лишь в самых крайних случаях. это кома. и смерть.

кристофер, у нас мало времени, поэтому слушай очень внимательно. в воображаемый мир существует четыре входа. два из них ты уже знаешь. это домик на дереве, который подчиняется тебе, и страшные сны, которые подчиняются ей. остаются еще два, которые неподвластны никому, поэтому она выбирает их лишь в самых крайних случаях. это кома. и смерть.

Кристофер воочию видел, как перед ним выстраиваются все слова славного человека. Он видел себя, идущего в домик на дереве. Видел кошмар, настигший его в школе. Видел, как отказывался глотать таблетку, бросаться под колеса на шоссе и погружаться в кому. Бился, как птенец в оконное стекло. Почуяв собственную смерть, он едва не отпустил руку славного человека. Из легких вышел весь воздух – и не возвращался. Как у полутрупа, извивающегося в грязи. Лишь бы выкарабкаться. Лишь бы выбраться на свет.

из воображаемого мира есть три выхода. первый – через домик на дереве, который она заперла. второй – пробуждение, но этот путь куда легче проделать из страшного сна, нежели из комы. И, наконец, третий.

из воображаемого мира есть три выхода. первый – через домик на дереве, который она заперла. второй – пробуждение, но этот путь куда легче проделать из страшного сна, нежели из комы. И, наконец, третий.

Собираясь с мыслями, славный человек немного помолчал. Кристофер чувствовал, как тот взвешивает каждое слово, чтобы не слишком его напугать.

– А третий какой выход? – выдавил наконец Кристофер.

убить шептунью.

убить шептунью.

Кристофер в страхе зажмурился. Внезапно их убежище в левом глазу и слова славного человека в правом сменились одним видением. Это была шептунья. Возникшая прямо перед ним. С улыбочкой, обнажающей собачьи зубы. Самое жуткое создание, какое только можно представить.