– Мне жаль, что так получилось, – сказал ей Кристофер.

И направился в ее сторону. Она кричала, не в силах сбросить путы. Содрогалась от страха. Корчилась от боли.

– НЕТ! НЕ НАДО! ОСТАНОВИ ЭТО! – молила она.

На газоне Кристофер сгреб ее в охапку.

– ТЫ СОШЕЛ С АСФАЛЬТА! – вопила она.

Держа ее на руках, Кристофер ощущал судьбу мира. Шептунья вырывалась. Кристофер чувствовал ее страдания. Страдания мира. Не упуская ни единого мгновения, она старалась его отпугнуть. Она пребывала здесь вечно. Она была измучена. До неузнаваемости обезображена пытками. Кристофер поволок ее к тротуару.

– НЕТ! НЕТ! – вопила она.

На улице, как на горячей сковороде, все зашевелилось. Человек в девичьей скаутской форме лихорадочно заползал в кусты. Влюбленные целовались с такой страстью, что уже начали пожирать друг друга. Лягушки силились выпрыгнуть из котла. Тротуар раскалился, как сотня миллиардов солнц. Как сотня миллиардов сынов. И горел.

– ХВАТИТ ЕМУ ПОМОГАТЬ! – молила она.

Кристофер опустил взгляд и увидел отражение у нее в глазу. Она металась по лесу в отчаянных поисках. Нашла зарытого в землю Дэвида Олсона. Откопала его голыми руками и прижала к себе. Дэвид обмирал от страха. Она взяла его под защиту. Научила, как утолять голод, как устраиваться на ночлег. Показала, где спрятаться, где искупаться. Полвека они не разлучались. Она стала ему хранительницей. Здесь Дэвид был ей сыном.

– Кто ты? – спросил Кристофер.

– ТЫ СОШЕЛ С АСФАЛЬТА! – вопила она.

– Прошу, открой мне, кто ты? – молил Кристофер.

– ХВАТИТ ЕМУ ПОМОГАТЬ! – прокричала она, но слова ее уже были едва различимы.

Кристофер дотащил ее до края газона. До асфальта оставалось полшага.

– Ты должна мне открыться! – настаивал Кристофер.

Она приподняла голову и осторожно коснулась его руки. Слов у нее не осталось. Все слова давно вытянули из нее пытками. Но Кристофер что-то почувствовал. Обернувшись, он взглянул на всю округу ее глазами. Но не из нынешнего времени. А с расстояния в две тысячи минувших лет, когда здесь не было ни людей. Ни домов. Ничего, кроме покоя и звезд, мерцающих в прозрачном, еще не замутненном небе. В ту пору облака были чисты. И Кристофер увидел, как мир вдруг вырос, а люди, подобно деревьям, мгновенно распространились по континентам.

У Бога был сын, который служил на земле.

Шептунья всмотрелась в него. У нее в глазах вспыхнула искра узнавания.