Дима стоял поодаль. Он уже сделал миниатюрным фотоаппаратом несколько снимков и теперь ждал развития событий. Парень больше был не нужен, предстояло идти за девицей.

Подошел поезд, мальчик с девочкой сели в вагон. Дима — в соседний. Иногда бывало так, что ему становилось жалко тех, за кем приходилось следить, но только не в этот раз. Сладкая парочка «Твикс» казалась мерзкой до тошноты. Всю дорогу они что-то обсуждали, судя по жестам и мимике, отнюдь не любовно.

Доехали до «Академической». Чуть зазевавшийся Дима еле успел выскочить из вагона. Парень вытащил подружку едва ли не за шкирку и поволок к выходу. Та отчаянно отбивалась и верещала, а потом изловчилась и стукнула кавалера в нос. Замысловато выругавшись, кавалер отвесил даме затрещину и добавил фонарь под глаз, после чего попал в заботливые объятья неожиданно приключившегося милиционера.

Дальнейшее было просто до неинтересности. После того, как парочку запротоколировали и сдали по назначению, Дима за пару приятно зеленых бумажек купил у лопоухого сержанта все «кошкины» данные. Подумав, он решил, что, раз уж все равно здесь, стоит заглянуть к Паше Лисицыну.

Он был ровно на середине между землей и… подземлей, когда на противоположном эскалаторе увидел женщину. Ту самую, которая мыла на кладбище чужую могилу. И хотя он видел лицо всего несколько секунд, хотя эта была не блондинкой, а темноволосой, Дима не сомневался: она.

Что делать? Между ними была еще одна полоса, неработающая, ступени с которой были сняты. Кенгуриными прыжками, расталкивая стоящих, он бросился вверх, перескочил через ограждение, крикнул дежурной: «Я забыл сумку» и понесся вниз, сопровождаемый грозным радиоголосом: «Молодой человек, не бегите по эскалатору!»

Но женщины внизу не было. От платформы в сторону Девяткина только что отъехал поезд: в тоннеле затихал шум и семафор зажег красный глаз. Уехала на нем? Или успела пройти в конец платформы? Дима почти бежал, скользя по мраморному полу. Впереди мелькнула похожая черная куртка, и он бросился вперед со всех ног, даже не зная, что скажет, как будет объясняться. Но незнакомая молодая девушка отшатнулась от него, как от прокаженного.

Упустил… Интересно, поняла ли она, что Дима ее узнал? Узнала ли сама его? Вообще, знает ли она что-то о нем? И если знает, то что? Тогда, возвращаясь от Ольги — пешком, по бесконечным набережным, через Троицкий мост и по Каменноостровскому проспекту, он дал себе слово, что найдет эту Гончарову и поможет ей. Не для того, чтобы отомстить, нет. Слишком много времени прошло. Но если этого хочет она — так тому и быть. Ее способ не в пример лучше всего того, что может предложить он, уже тем, что — как права была Света! — страшнее самой смерти.