Сергей Карлович утопал в мягком, пожалуй – слишком, до неудобства мягком кресле в верхней комнате своего особняка по улице Чехова. Комната была заставлена громоздкими пыльными шкафами резной работы прошлого века, в них хранились тысячи книг в аккуратных матерчатых футлярах. Огромные зеркала множили широкие переплёты, и отблески огня из камина играли на них подвижной цветовой гаммой. Врач держал на коленях каталожный ящик, меланхолично перебирая карточки, мучительно размышляя на какую букву искать создателя любимых афоризмов: на «К» – Козьма, либо на «П» – Прутков. Потом заторопился, так как по телевизору ожидался старый добрый фильм про трактористов с участием Крючкова и Ладыниной. Вместо ящика на коленях теперь устроился вальяжный и сонливый котёнок. Перебирая шёрстку на его загривке, почёсывая за мохнатым ушком, Сергей Карлович не мог понять, почему вместо обещанного фильма по телевизору передавали незатейливую, но трудно запоминающуюся песенку. Исполнитель, невзрачного вида мужчина в шляпе, на фоне голоногих красоток, искажаясь, всё время старался спрятаться за рамку экрана – и это раздражало.

Наконец, врач проснулся и долго не мог понять, где находится. Пальцы механически продолжали поглаживать тёплый комок котёнка, пока глаза не сфокусировались на животном, в действительности пригревшемся у него на животе. Вскрикнув, врач отбросил мерзкое существо, которое, посидев несколько секунд в полном недоумении, вращая зрачками-бусинками, степенно и проворно удалилось за рваное ведро. Желудок требовательно напомнил о себе. Он не ел ничего почти двое суток. Может быть, не стоило прогонять дерзкую крысу, а… Мысль вызвала позыв к тошноте. Чтобы справиться с ним, Сергей Карлович стал вспоминать прошедший день, стараясь не упустить ни мельчайшей детали – всё ли он сделал для того, чтобы выйти из подвала?

Прежде всего, он заметил, что здесь множество крыс, которые вполне свободно существовали и давали о себе знать даже днём – то тут, то там появлялись любопытные острые мордочки. И он дал себе слово, что когда выберется, обязательно потребует интенсивной дезинфекции санатория. Затем обследовал помещение на предмет поиска какой-нибудь лазейки на свободу. Связь с внешним миром поддерживалась благодаря четырнадцати крохотным отверстиям, расположенным, если смотреть из подвала – на уровне лица, если снаружи – прямо над землей. В эти вентиляционные отверстия можно было просунуть руку, ногу, но никак не голову, не говоря уже о том, чтобы вылезти совсем. В одно из них можно было рассмотреть «Audi» на стоянке. Завозившаяся надежда, что сторож заметит машину, а следовательно – будет искать главврача – жила в нём до конца дня. Он кричал, звал, выглядывал в отверстия, выкидывал в них мелкий мусор и обломки кирпичей – бесполезно.