Ваня даже и подумать не мог, что Коля, самый сухой в мире человек, самый закаленный жизненными препятствиями, разведенный, смолящий «Беломор», отсидевший за взлом, может так визжать. Как свинья, которую режут. Режут тупым ножом. Свинья, которая осознает, что ее собираются жрать.
Ваня захотел выбраться из шкафа, сразиться с тварью, но тут же остановился.
Это же Коля! Коля, который гнул жестянки руками, Коля, который двумя пальцами мог согнуть крышку от пива, а вот Ваня так не мог. Коля, который всю жизнь работал руками. Коля не был слабым. Коля мог за себя постоять. На зоне он постоянно с кем-то дрался. У него все лицо было в шрамах. Он не мог просто так сдаться.
А Ваня? Он мог написать вирус, который повесил бы винду (хотя это мог любой второклассник), или цикл, от которого бы мозги компа разогрелись до температуры звезды (это было еще проще). Но справиться со свистящей тварью, которая оприходовала Колю, – хрен там! Тем более, там же копы были! Наверняка они уже подняли тревогу, достали свое оружие и приготовились к штурму.
– Коля! – это кричал Борян. – Коля? Э, ты чего? Колян!
Ваня увидел внутренним взором, как Борян поднимается по лестнице и заглядывает в окно. Так и есть. Голос Боряна стал четче.
– Коля!
А потом крик:
– А-а-а! Мать твою! Что это за говнина?!
И голос Боряна стал глуше. Он отбежал от окна.
Борян кричал, а вот Коля уже заткнулся. Может, уснул? Или потерял сознание от ужаса?
Что-то громко чавкало. Шлепало и булькало.
Оно ест. Оно ест Колю!
Наконец Ванин мочевой пузырь не выдержал.
Ему хотелось зареветь. Как же близко он был к тому, чтобы его сожрали. А быть съеденным – то еще удовольствие.
Однажды Ваня читал статью, где была опубликована переписка двух парней, один из них предложил сожрать второго, и тот согласился. От такой мерзости Ваня потом спать не мог неделю. Быть съеденным, стать чьим-то говном – это самое извращенное насилие, которое мог он себе представить. Это хуже, чем изнасилование, хуже, чем родиться с всеми возможными уродствами. Это самый большой в мире кошмар.
Нож выпал из руки. И звякнул об пол.
Ваня задрожал, колени его подвели. Он начал падать. И расставил руки в стороны. Левая рука коснулась чего-то живого. Это был человек. Ваня вцепился в него, кажется, в плечо. Тот вздрогнул и стал сбрасывать его руку с себя. Но Ваня держался и пытался встать. И он молился, чтобы звон ножа не дошел до слуха этой твари.