— А вы думаете, такое возможно?

— Ни в коем случае, — быстро ответила она. — Он держит ружье только для защиты дома и для охоты. Меня такое положение дел устраивает. Он хороший человек, почему вы его преследуете?

— У нас и в мыслях подобного нет, мэм. Значит, вы ничего не слышали от мужа пару дней?

— Повторяю, у него нет таких штучек. — Тиш показала на мобильный в руке у Майло. По ее тону получалось, что отсутствие у них телефона было несправедливостью, за которую кто-то должен ответить.

— Хм, — произнес Майло, — он ведь звонил мне…

— Что ж, мне он не звонил. — Она старалась произнести это с вызовом, но серые глаза наполнились обидой. Тиш подошла на несколько ярдов ближе. — Иногда он пользуется таксофоном. Что ему было нужно?

— Поговорить насчет Лорен.

— О ней? Зачем?

— Она ведь была его дочерью, мэм.

— Сомневаюсь, чтобы она сама помнила об этом.

— Что вы имеете в виду?

Скрестив руки, Тиш остановилась перед самыми воротами. Сквозь грязь на босых ногах кое-где просвечивал розовый лак.

— Она была не особенно любезной с нами.

— Вы говорите о Лорен?

— Да. Ни со мной, ни с ним, ни с девочками.

— Я думал, она приносила подарки вашим дочерям на Рождество.

Тиш усмехнулась:

— Ну да, конечно. Большое дело. Она является, в своей крутой одежде, с крутым макияжем, и заводит их конфетами и игрушками, а когда уходит, я достаточно мила, чтобы поблагодарить ее и предлагаю взять кусок абрикосового пирога, который испекла из свежих абрикосов, потому что я замечательная хозяйка. Она смеется надо мной, смотрит на пирог и говорит: «Нет, спасибо». Таким тоном, словно я ей дерьмо на тарелке предлагаю. А потом добавляет: «По крайней мере у тебя манеры получше, чем у него. Ты хотя бы благодаришь. И правильно, потому что я могла бы и не делать всего этого». Я спрашиваю: «Что ты имеешь в виду?» А она: «Тебе лучше запомнить, ты должна благодарить меня, потому что на самом деле ты не заслуживаешь ни крохи — ты мне даже не семья, и он мне больше не семья, и ваши отпрыски».

Губы Тиш задрожали.

— Вот так. Сначала играет с девочками, а через минуту оскорбляет нас. Я могла бы нахамить ей в ответ, но просто сказала: «Жаль, что тебе не понравился абрикосовый пирог. До свидания». А она опять засмеялась: «Я прихожу сюда, потому что у меня есть вкус, тебе этого никогда не понять». И вышла, задрав нос.