― Не совсем. Я сегодня снова видел Ричарда Белла, ― сказал им Том.

― Как он? ― спросила она.

― Не очень. Он даже говорит о том, что не хочет выходить на свободу.

― Что? ― Хелен была в шоке. ― Но он этого не делал, и все это знают. Энни призналась!

― Говорит, что ему, так или иначе, все равно. Он все еще винит себя за смерть Энни и Ребекки, и считает, что заслуживает все, что с ним происходит. Он думает, что, в любом случае, пройдут месяцы, прежде чем его заявку на апелляцию рассмотрят, возможно, годы, и он в основном цеплялся за свою невиновность, потому что не хотел, чтобы его маленькие девочки верили в то, что он убийца. Теперь он думает, что может быть, так было бы лучше, чем знать, что убийца их мать, так что он попал в новую дилемму. Его юристы не помогают.

― Я думал, что они из кожи вон вылезут, чтобы его выпустили.

― Они думают, что могут встретиться с заявлением, что Энни была в состоянии депрессии и суицидальных мыслей, так что, может быть, она захотела взять вину на себя, чтобы мужчину, которого она любила, выпустили из тюрьмы. Вот почему она позволила записать свое признание.

― Но это смехотворно.

― Хелен, я взял ее на блеф. Она подумала, что есть свидетель, но его не было, по крайней мере, надежного. Она подумала, что полиция придет ее арестовать, но они не пришли. Мы могли бы добиться с ней прогресса, если бы Йен отвел ее на допрос, но она убила себя.

― Разве это не доказательство виноватой совести?

― Это лишь показывает, что она была не в себе, что не помогает делу.

― Что насчет парковочного штрафа?

― Он припарковал там машину и поехал на ней, чтобы встретиться со своей любовницей, а затем убил ее. Она тихо заплатила штраф, чтобы скрыть доказательство его вины.

― Но это безумие!

― Это то, что любой, достойный своей профессии адвокат, скажет судье, ― сказал Том. ― Ричард Белл не спешит. Нет никакой реальной причины возобновлять дело.

Бармен позвал Йена Брэдшоу к телефону, к которому он пошел, бормоча про себя, что был достаточно глуп, чтобы сказать людям, что собирается в паб, имея в виду старшего инспектора Кейна.

― Ричард Белл столкнулся с довольно тяжелым выбором. Таким, которому я не позавидую, ― сказал Том. ― Продолжать отрицать вину, и мотай двадцатичетырехлетний срок, к этому времени его дети вырастут и забудут его, рискнуть всем, подав новую апелляцию или признать, что он совершил это, даже хоть мы все знаем, что он этого не делал, и надеяться выйти через шесть или семь лет. Тогда опять же у него не будет работы и дома, и нет никакой гарантии, что ему позволят увидеть своих детей.