– Господи, Рэйчел, ты о чем?

– Я не знаю, – отозвалась она ровным голосом. – Потому и спрашиваю.

– Что я, по-твоему, собрался сделать? Ломануться в бордель? Сбежать с бродячим цирком? Что?

– Я не знаю. Но все как-то неправильно. У меня такое ощущение, что ты пытаешься нас сплавить.

– Рэйчел, это смешно! – проговорил он с горячностью, в которой сквозило раздражение. Ему было досадно, что его так легко раскусили.

Рэйчел улыбнулась бледной улыбкой.

– Ты никогда не умел врать, Луис.

Он снова принялся возражать, но она перебила его:

– Элли приснилось, что ты умер. Вчера ночью. Она проснулась в слезах, и я легла с ней. Проспала у нее часа два или три, а потом вернулась к тебе. Она сказала, что в этом сне ты сидел за кухонным столом с открытыми глазами, но она знала, что ты мертвый. И еще она слышала, как кричит Стив Мастертон. Она так сказала.

Луис испуганно посмотрел на жену.

– Рэйчел, – наконец сказал он, – у нее только что умер брат. И это, в общем, нормально, что ей снятся сны, будто и другие члены семьи…

– Да, я тоже об этом подумала. Но то, как она это рассказывала… с подробностями… как будто это был вещий сон. – Рэйчел невесело рассмеялась. – Может, у меня просто богатое воображение.

– Да, вполне может быть, – сказал Луис.

Как будто это был вещий сон.

– Давай ляжем вместе, – сказала Рэйчел. – Действие валиума прошло, и я не хочу принимать его снова. Но мне страшно. Мне и самой снятся сны…

– Что тебе снится?

– Зельда, – ответила она прямо. – После смерти Гейджа мне уже несколько раз снилась Зельда. Вот и последние две ночи… Она говорит, что пришла за мной и что на этот раз она меня заберет. Они с Гейджем оба меня заберут. За то, что я позволила им умереть.