Каждый вечер она поднималась в кабинет. Но в отличие от покойного мужа не погружалась в прошлое, а заглядывала в него, чтобы лучше понять настоящее и подготовиться к будущему. Непростому будущему, судя по всему. Да, мама проводила дни во дворе, сметая с асфальта ореховые сережки, а дочка читала с доски, сидя на третьей парте (в очках), но мутная жидкость, которую Марина по капле добавляла своим домочадцам после ужина в чай, заканчивалась.

Семь раз в неделю Марина ездила кормить Красавчика, и каждый раз, высыпая в собачью чашку из пакета объедки, представляла, как набрасывает мелкую сетку из папиного арсенала на спину дворняге. Красавчик сначала пытается ее стряхнуть, потом снять зубами, но путается в тонкой леске все сильней и сильней и в конце концов скуля валится на бок. Можно будет снова взять у Ленки машину, но надо застелить чем-то багажник, чтобы пес не подрал когтями обивку.

Собственное хладнокровие немного пугало ее. Равно как и мысль о том, как далеко она может зайти в погоне за исцелением. В тетради об этом было много написано. Она вспоминала мужа. Его крик, когда он попал в капкан, и хрип, когда Сережа воткнул в него нож. Исчезновение Игоря все еще продолжали расследовать и, дай бог, будут расследовать еще долго. На прошлой неделе ее вызывал к себе следователь. Тот самый инженер-конструктор из советских кинофильмов, которому она заочно желала сдохнуть от бессонницы.

«Сначала исчезли дети, – в сотый раз забрасывает он свою сеть, очень похожую на ту, которую Марина присмотрела для Красавчика, – потом нашли девочку. Потом мы задержали старуху со странным багажом, которая свернула себе шею в полицейском участке. Потом исчез отец семейства, а мальчик вдруг вернулся домой. Он не мог рассказать, что случилось, а вы постирали в машинке его вещи и выбросили обувь. Вы понимаете, что вы сделали?»

«Да. Постирала вещи и выбросила негодные кроссовки».

«Вы уничтожили следы. Все это очень странно. И дело тут не только в недоразвитом ребенке, которого суд отправил на лечение. Расскажите мне то, чего я не знаю». – Он смотрит на нее так, будто ему все известно, и от этого диссонанса становится смешно.

«Я уже все вам рассказала».

«А ваша выходка в больнице? Что это была за жидкость, которую вы ввели в капельницу?»

«Витамины».

«У этих витаминов был запах сероводорода, и наши лаборанты определили там присутствие гуминовых кислот. Эти вещества содержаться в торфе и в других гниющих растительных остатках. Сепсис – вот что должно было произойти. Ваша дочь выжила чудом. Она могла умереть. Вы понимаете, что вы сделали?»