«И волшебством твоим введены в заблуждение все народы» (Откровение 18:23) – написано на одном.

«ЧАРОДЕЙСТВУЮЩИЙ МЕРЗОК пред ГОСПОДОМ» (Второзаконие 18:12) – на другом.

Но тут не только христиане. Я не знакома ни с кем, кто посещает мечеть на окраине города, но вот мужчина с аккуратной бородкой держит плакат, на котором написано «Сихр = харам», и видимо, то же самое арабскими буквами. Рядом с ним стоят еще несколько похожих мужчин, на некоторых – длинные молитвенные одеяния. Мои опасения насчет того, что следовало бы выбрать площадку поменьше, не оправдались. Здесь народа больше, чем на первом вечернем собрании.

Все те колеблющиеся, которые считали, что наш мертвый сын – только наша проблема? Теперь они боятся за своих детей.

– Миссис Уитмен? Миссис Уитмен!

Меня за рукав дергает Берил Варли. Ее обычное лебезящее выражение лица сменилось хмурой миной.

– В чем дело, Берил? Я готовлюсь выступать.

– Нужно поговорить.

Пухленькая журналистка меня не отпускает. Единственный способ от нее отделаться – это ее выслушать.

– Извольте мне ответить, – шипит она, – раз уж я во всем вас поддерживала. Одна птичка принесла на хвосте весть о том, что школьная администрация передала полиции некую запись. Оригинал встречи вашего сына с Харпер.

Значит, известия уже начали просачиваться.

– Вас тревожит, что там окажется? Боитесь, что выбрали не ту сторону?

Глаза у журналистки округляются, но я продолжаю давить.

– Вы зря боитесь. Вы все услышите уже через минуту. Обещаю. Доверьтесь мне.

Пора поведать мою истину – и добиться, чтобы Сара и Харпер наконец заплатили за свои поступки. Слишком долго им удается разгуливать среди нас.

Я ласково пожимаю Варли руку, а потом поворачиваюсь и даю оркестру спартанцев знак играть гимн команды. Митч Макконофи разложил помост, который в спортклубе используют для награждений. Поднимаясь на него, я думаю, как это уместно. Потому что сегодня я одержу победу, Сара.

– Спасибо вам всем, что пришли. Спасибо. Я понимаю, что приглашение было неожиданным, но сегодняшнее ужасающая находка – следы какого-то кровавого обряда, направленного против нашего города, – показывает, что медлить опасно. Люди заболевают совершенно без причины. Те, кто вчера были здоровы, сегодня прикованы к кровати. Трое парней из команды моего сына. Его самый близкий друг. Даже трое полисменов, расследовавших его смерть. За те недели, что прошли с момента смерти Дэниела, мы все много узнали о том, как можно злоупотреблять магией. Как многие из вас знают, я когда-то входила в ковен Сары Фенн. Я оказывала ей поддержку, когда она колдовала. Я этим не горжусь. Если честно, то я горько сожалею об этом моем решении. Хотите знать, почему я это сделала? Вы имеете право услышать мой ответ. Я сделала это по той же причине, по которой вы сегодня пришли сюда. Потому что мне было страшно. Безумно, невероятно страшно. Я позже объясню, почему так получилось. Но сначала вам надо услышать от других людей, как именно магия терзает наш город. Прошу вас, поддержите Кармель, жену одного из полисменов Санктуария, который слег из-за того, что добивался правого суда над ведьмами нашего города. И утешьте Мэри-Энн, чей сын Джейкоб лежит в отделении интенсивной терапии, где талантливые ученые прикладывают все силы, чтобы поддерживать в нем жизнь. Кармель, Мэри-Энн, прошу вас.