Я никогда не произношу имени Господа всуе. Меня не так воспитывали. Но Бог свидетель, это уже слишком! Изнасилование и убийство – преступления повседневные. Единственное, что в этом деле было необычным – это наличие колдовства.

Но возвращение мальчишки из мертвых? Как это воспримут на суде?

И тут я замечаю, что Пьер Мартино и Сара Фенн застыли.

И я вспоминаю тот вечер шестилетней давности, когда меня вызвали в дом Перелли-Ли, после того как услышали женский вопль, а потом сказали, что это просто ложная тревога – мальчик упал с лестницы. Мальчик, который был Дэниелом Уитменом.

Я вспоминаю, как сидела с Пьером у него на крыльце, обсуждая обвинения против Харпер. Как Пьер упомянул вечер, когда Эбигейл узнала, кто ей друг. Вечер, когда Дэниел упал… Что он сказал? Что-то в том разговоре меня царапнуло, но в тот момент я не смогла понять, что именно.

Вечер, когда Дэниел выпал из окна!

Я там была. Они все мне солгали. Дэн не поскользнулся на лестнице в темноте, отправившись на кухню за печеньем, как я записала в журнале вызовов. Он выпал из окна!

А зачем им было лгать из-за чего-то столь тривиального?

Если только Эбигейл Уитмен все-таки не сумасшедшая.

Если мальчик на диване, с которым я в тот вечер говорила, не просто очнулся после сотрясения мозга – а вернулся из мертвых.

Я ничего не могу поделать: моя рука инстинктивно тянется к пистолету. И я знаю, что у Честера тоже. Тогда почему я чувствую себя такой беззащитной?

Мне нужна правда – и немедленно.

– Поговорим! – предлагаю я.

Жесткое оружие успокаивающе впивается мне в бок.

92 Сара

92

Сара

Когда мы садимся у Пьера на кухне, коп снимает свою куртку и, достав пистолет из кобуры, кладет рядом с собой.

– Осторожность не помешает, – говорит она, заметив, что я на него смотрю. – Ситуация довольно напряженная. Не хотите мне рассказать, что случилось у вас дома?