Постепенно решение проблем само превратилось в проблему. Анита уже не могла жить без того облегчения, которое ей дарил порошок, и соглашалась на такое, что давно решила не делать никогда. Вскоре она уже делала это регулярно и сносила все – а многое из того, что с ней вытворяли, вполне можно назвать пытками – ради часа, получаса, нескольких минут белоснежного облегчения.

Анита полностью утратила контроль над собственной жизнью, позволяла ужасным типам делать с собой все, что они захотят, только бы ей было где жить. Она пила, кололась, нюхала и курила все, что попадалось под руку. Ей было наплевать на одежду, волосы, ногти, на свою жизнь. Все равно скоро всему конец. Окончательный мрак навис над ней противопожарным одеялом, и она чувствовала, как оно опускается все ниже, чтобы скоро окутать ее и унести прочь – ну и пусть, так даже лучше.

Это случилось 12 июля 2000 года. В третьем часу дня Анита, идя со стороны площади Оденплан, свернула на улицу Свеавеген. Она не помнила, где провела прошедшую ночь, и понятия не имела, где проведет следующую. Она несколько дней не принимала душ. На ней были грязные джинсы и футболка с медвежонком Бамсе из комиксов. На ногах – вьетнамки, которые были ей велики и потому иногда соскальзывали. В теле плавали остатки множества веществ, и из-за них ее мутило. Позарез нужна была нехилая новая доза, чтобы отпугнуть призраков всех старых доз.

В голове, должно быть, что-то замкнуло, ведь, несмотря на палящее солнце, ее бил озноб. Проходя мимо летней террасы «Макдоналдса», она прихватила чей-то недоеденный бургер и умяла его под протесты воробьев. На ее футболку уставилась какая-то маленькая девочка, словно не могла понять, что там делает Бамсе. Анита ей улыбнулась, а девочка состроила гримасу, словно вот-вот заплачет. Нетвердой походкой Анита вошла в парк Обсерваториелунден и рухнула на скамейку, а внутри так свирепствовали озноб и тошнота, что хотелось сдохнуть немедленно.

Она опустила голову на руки, уставилась на ноги и увидела, что потеряла одну вьетнамку, но у нее не было сил даже повернуться и поискать. Она всхлипнула, но глаза остались сухими.

– Господи, – прошептала Анита. – Господи, помоги мне.

Вдалеке или где-то глубоко в голове она услышала звук тяжелого колокола, который ударил единственный раз. Потом ее кто-то приподнял. Первая мысль: полицейский, который не позволит ей отравлять своим присутствием общественное пространство прекрасным летним днем, поэтому она замахала руками и зашипела: «Оставь меня в покое».

Вокруг никого не было, но ее продолжали поднимать. Чисто физически она чувствовала, как ее тело выпрямилось на скамейке. Внутри нее тоже что-то приподнялось, как в фильме «Психо», когда машину вытаскивали из болота. Она стала легче. Все тело стало легче. Анита подняла голову и скорее ощутила, чем увидела яркий, ослепительный свет, из-за которого небо окрасилось белым. И там кто-то был, да, ей казалось, она разглядела два огромных крыла: белые на белом фоне, они простирались через весь небосвод, медленно двигались и тянули ее вверх. В голове она слышала голос: «Все хорошо. Теперь все будет хорошо».