В какой-то момент, пытаясь вспомнить подробности убийства Ди Дэвис, Рейдер закатил глаза и издал звуки, которые попытался описать судебный стенограф:

Рейдер: Я вытащил ее из машины… Это было непросто. А потом все, что у меня было – одежду, оружие, прочее, – я положил в другое место в ее машине и выбросил. Ок, потом отогнал машину к себе домой и оставил там… дайте мне подумать, сейчас… (несколько раз причмокивает).

Ландвер, смутившись, повернулся к Рельфу и Отису и заговорил театральным шепотом, словно обращаясь к Рейдеру: «Проклятье, ты, тупой сукин сын, можешь ли ты выглядеть еще глупее? Ты заставишь любого, кто смотрит, думать, что поймать тебя было проще простого».

Рельф и Отис подавили смех, но им тоже было неловко.

Полицейские под руководством Отиса вывели семьи из здания суда. На этот раз они были окружены камерами и настроены более агрессивно.

– Как вы себя чувствуете? – спрашивали репортеры. – Как вы себя чувствуете?

Семьи ничего не ответили.

Ландвер шел вместе с ними.

– Что скажете, лейтенант? – спросил кто-то.

– Не сейчас, спасибо, – сказал он.

В нескольких шагах от него медленно шел Стив Релфорд, глядя прямо перед собой.

Маленьким мальчиком он впустил Рейдера в свой дом, а потом плакал в ванной, пока тот душил его мать. С тех пор он провел большую часть своей жизни, болтаясь без дела в поисках кайфа и делая татуировки с черепами.

Он несколько раз угрожал Рейдеру. Полицейские отчитали его, и теперь он старался молчать.

– Как ты себя чувствуешь?

– Отлично, – сказал Релфорд. Он продолжал идти, его лицо покраснело.

– Теперь тебе полегчало?

– Нет.