— Пойдем, — девушка лукаво улыбнулась и, взяв за руку, повела за собой. В спальню.

Он остановился.

— Но я имел в виду… — он не договорил, встретившись с ее глазами… и сломался. Притянув ее к себе, он со стоном прижался к ее губам.

«Что же я делаю? Что делаю?! Так нельзя, это неправильно… она же совсем молоденькая…». Эти мысли молнией пронеслись в его голове, но не остановили. Руки его дрожали и не слушались, когда он снимал с нее одежду, увлекая в спальню. Кэрол не отставала, успев избавить его от пиджака и рубашки, прежде чем он опустил ее на постель.

Она забыла о своем страхе перед мужчинами, потому что сейчас все было иначе. Не было силы, принуждения. Была любовь, нежность, страсть.

Как он ее целовал, как ласкал, с таким обожанием, даже с преклонением. И Кэрол почувствовала, как просыпается и оживает ее тело, впитывая в себя его страсть и желание. Ощутила, как в ней пробудилась женщина, чувственная, страстная. И она ответила на его любовь с не меньшим пылом…

— Нам надо собираться. Твоя мама уже ждет, — проговорила Кэрол, лежа в нежных объятьях. С неохотой думала она о том, что пора выбираться из мягкой постели, из его объятий. Ей даже шевелиться не хотелось.

Она даже не предполагала, что секс может отбирать столько сил. Что ж, наверно иначе и быть не могло, под таким напором истосковавшегося по женщинам мужчины не мудрено потерять все силы. Он, похоже, сам утомился, и не спешил подниматься.

— Не охота никуда ехать. Так и провел бы с тобой в постели всю оставшуюся жизнь.

— Я бы тоже, но твоя мама ждет.

— А ты уверена в этом?

— В том, что твоя мама нас ждет?

— Нет, в том, что тоже хочешь провести свою жизнь в постели со мной?

— Конечно! — Кэрол засмеялась.

— Тогда выходи за меня замуж.

Оторвав голову от его груди, девушка ошеломленно уставилась ему в лицо.

— Ты серьезно?

— Конечно! — в тон ей ответил он.

— Ну, если серьезно, то тогда я согласна! — и она снова засмеялась, легко, непринужденно и счастливо.