— Я в таких вещах не очень разбираюсь. Наверное, вам виднее.

Моника мечтательно вздохнула.

— Вы просто не видели их вчера — тут и разбираться ни в чем не надо. Он восемь лет заживо был погребен в тюрьме, а она за несколько часов смогла превратить его в такого холеного красавца, каким я никогда его не видела за всю жизнь!

— То, что снаружи поправить легче, чем то, что внутри, — заметил Джек. — И то, что у него сейчас внутри гораздо важнее.

— Да, вы правы, мистер Рэндэл.

— Джек, пожалуйста.

— Как скажете, Джек.

— Я консультировался с врачами, которые его обследовали. Его болезнь, все эти приступы, боль — все это у него только вот здесь, — адвокат слегка постучал указательным пальцем по виску.

— Я не совсем понимаю… Вы хотите сказать, что мой сын — сумасшедший?

— У него небольшое психическое расстройство. После того, что ему довелось пережить, это не удивительно. Ему нужно помочь. Вы должны уговорить его пройти лечение. Я знаком с первоклассным специалистом, я уже говорил с ним, и он согласился помочь Мэтту. Само по себе это не пройдет, сами понимаете, а может только усугубиться.

— Да, я понимаю, — безжизненным голосом согласилась Моника.

— Во-вторых, вам нужно уехать. Хотя бы на время, пока здесь все не забудется. Среди населения остался немалый процент тех, кто до сих пор, не смотря ни на что, считает вашего сына виновным в этих преступлениях. Ему будет тяжело здесь жить, поверьте мне. К тому же, учитывая его и без того нестабильное психическое состояние, ему могут сильно навредить новые душевные переживания и стрессы. Его, по возможности, нужно оградить от всякого негатива, от волнений и тому подобного. Я оплачу его лечение, предоставлю вам хорошую квартиру, устрою его на достойную работу. Там, где вы будете жить, никто не будет знать о его прошлом, вы сможете начать новую жизнь.

— О, мистер Рэндэл… Джек! — Моника прикрыла рот ладонью, не в силах сдержать слезы. — Вы правда сделаете это для нас? Все, о чем говорите?

— Разве я похож не человека, впустую бросающегося словами?

— Нет, вы не такой, я знаю. Вы — самый лучший из людей! И я буду молиться за вас до последнего своего вздоха! Скажите, почему вы все это делаете… для нас? Чем мы это заслужили перед вами?

— Мне нечего вам ответить.

— Люди говорили о вас столько плохого, ума не приложу — почему? Как можно называть вас бессердечным и бессовестным циником, когда вы помогаете людям в самых безнадежных и тяжелых ситуациях?

Джек промолчал, задумчиво помешивая горячий кофе. Казалось, он вообще не слышал ее вопросов, или просто пропустил их мимо ушей, озабоченный чем-то другим. А комплементы в свой адрес его, судя по всему, волновали не белее, чем и оскорбления.