Но сейчас ей было не того, чтобы разбираться в своих чувствах. Ей было плохо и очень страшно. Она мечтала об одном — оказаться дома, в безопасности. Поэтому она снова попросила телефон.

— Кому вы хотите позвонить? — насторожился Чак.

— Маме.

Удовлетворившись ответом, он поставил перед ней телефон.

— Я сделаю вам горячего кофе, — сказал он, поднимаясь, заметив, как дрожат руки девушки. — И принесу плед. Не вставайте и не высовывайтесь.

Захватив ружье, он проскользнул в другую комнату.

Кэрол прижала трубку к уху и трясущимися, не подчиняющимися пальцами набрала номер. В трубке потянулись бесконечные гудки, заставляя ее сердце наполняться отчаянием. И, когда она уже готова была расплакаться и положить трубку, она услышала сонный голос Куртни.

— Алло!

Дыхание у Кэрол вдруг перехватило, а горло сдавил спазм, не позволяя вымолвить ни слова. Она задрожала еще сильнее, а по лицу побежали слезы.

— Куртни…

— Кэрол? Слушаю тебя, — голос Куртни стал холодным и сердитым.

Она сердится. Конечно, она сердится.

Не выдержав, Кэрол расплакалась.

— Куртни… — снова выдавила она сквозь слезы, и замолчала, не в силах продолжить, пытаясь подавить рвущиеся из горла рыдания.

— Кэрол, что случилось? — испугалась женщина, мгновенно позабыв о своей обиде. — Почему ты плачешь? Не молчи, ради Бога, отвечай мне!

— Мамочка, забери меня отсюда… пожалуйста… я хочу домой!

— Где ты? Что у тебя с голосом? Почему ты так невнятно говоришь?

— У меня нет зубов. Мне больно…

— Боже мой! Девочка моя, что с тобой? Где ты?

— Я не знаю, — растерялась Кэрол. — Мотель какой-то…