Его жизнь обернулась сказкой. Он чувствовал себя так, словно заново родился, да к тому же, родился с крыльями за спиной, благодаря которым теперь сможет летать. Бред. Он сам это понимал, но ничего не мог поделать со своей глупой, почти детской, всепоглощающей радостью, такой огромной, что он просто не знал, как ее выразить. Как выразить ей, любимой, как он счастлив, как любит ее. Даже возможность показаться жалким и смешным в своей пылкости и подобострастии, не заставила его быть более сдержанным. Он не хотел быть сдержанным. Он устал сдерживать свои чувства. Они рвались наружу, и он просто не мог их удержать.

Сначала он заметил на ее лице некоторое удивление, а потом она просто обняла его, прижала к себе и улыбнулась, слушая его несвязные, возможно, неуклюжие и не очень красивые, но искренние и страстные признания в любви, которые лились из него каким-то неудержимым потоком, как прорвавшимся сквозь плотину. Он так не походил сейчас на того ловеласа, каким был, превратившись в оглушенного любовью мальчишку, не умеющего и двух слов связать перед женщиной.

Когда он немного успокоился и стал снова более-менее напоминать ей того Рэя, которого она знала, он подхватил ее на руки и понес в ванную, откуда они не скоро вышли, совместив купание с другими удовольствиями. Кэрол, переставшая сопротивляться, приятно удивила его, обнаружив собой искусную любовницу, умеющую обращаться с мужским телом так, что Рэй был удивлен. Болезненный укол ревности коснулся его сердца при мысли о том, что Джек постарался над нею, создавая орудие для собственного удовольствия, что у него, впрочем, блестяще получилось. Интересно, приходила ли ему в голову мысль, что всем тем, чему он ее научил, будет наслаждаться еще кто-то, кроме него?

Если все пойдет по построенному им с Мэвис плану, отсутствие Кэрол обнаружится только утром. Это значит, что Рэндэл в данный момент преспокойненько дрыхнет дома, уверенный в том, что Кэрол надежно заперта в дурдоме, в который он ее упрятал. Эх, думал не без злобной радости Рэй, знал бы он, что жена его сейчас не на больничной койке, а в огромной роскошной ванне в море густой пены с ним, Рэем, самозабвенно и с удовольствием предается нежной обжигающей страсти, чувственным наслаждениям, разделяя с ним, наконец-то, голод и огонь его любви. Лежит Рэндэл и почесывает во сне голову, на которой пробиваются крепенькие и ветвистые рожки. Подобные мысли так развеселили Рэя, что он не удержался и засмеялся. Кэрол недоуменно посмотрела на него, а он швырнул в нее клок пены, озорно улыбаясь во весь рот. Она тоже улыбнулась и, собрав охапку густой пены, водрузила ему на голову. Ему понравилась ее идея, и он сделал то же самое, соорудив из пены на ее голове что-то, отдаленно напоминающее корону. И сам пришел от этого в такой восторг, что выскочил из ванны и побежал за фотоаппаратом, голый, мокрый и весь в пене. Вернувшись, он нацелился на Кэрол объективом и без предупреждения щелкнул.