Поток его злобных восторженных слов был прерван, когда Джордж внезапно кулаком ударил его по лицу, да с такой силой, что Джек отлетел от него и с грохотом рухнул на журнальный столик, опрокинув его. Сверху на него с полок посыпались фигурки из коллекции Патрика.

— Ты чудовище! — бросил ему Джордж, и на этот раз в этом привычном слове, которым он всегда называл сына, не было лукавой теплоты, затаенной любви и открытой гордости, как всегда. На этот раз он вложил в это слово как раз тот страшный отвратительный смысл, какой оно в себе и заключало на самом деле.

Залитое кровью лицо Джека перекосилось в жуткой гримасе.

— Пошел вон! — завопил он. — Вон из моего дома, старый урод! Иди и пресмыкайся перед этой сдохшей тварью и ее ублюдком, предатель, ничтожество! Ты мне больше не отец!

— Что ж, воля твоя. Тогда ты мне больше не сын. С нетерпением жду твоего возмездия, Джек, и уверен, что ты не заставишь себя ждать, или я тебя плохо знаю. Только я не беззащитная женщина, какой была твоя мать, и разобью тебе морду, если посмеешь на меня оскалиться, щенок. Зубки коротки, мою шкуру не прокусят. Вытри кровь, мерзавец, и поднимайся, пока сын не увидел!

Отвернувшись, Джордж надменно и спокойно вышел на улицу.

— Катитесь все к черту! — прохрипел Джек и, приподнявшись, уткнулся затылком в стену и закрыл глаза. — К черту.

«Мне никто не нужен, — подумал он уже про себя с обидой и горечью. — Только вы еще поплатитесь за это».

Как только за Джорджем захлопнулась дверь, в комнату влетела Нора и со стонами, ахами и охами упала рядом с Джеком на колени, заглядывая в залитое кровью лицо.

— Как вы? Поднимайтесь, давайте, я вам помогу…

Джек с рычанием оттолкнул ее от себя с такой силой, что женщина распласталась на полу, и, встав, побрел в кабинет. Нора поднялась на ноги и перекрестилась, услышав, как он с яростными дикими воплями начал громить комнату. Вниз сбежал перепуганный Патрик и подскочил к ней, с опаской косясь в сторону кабинета.

— Что это, Нора? — прошептал он, обхватив ее ручонками и прижавшись к подолу. Женщина погладила его по голове.

— Ничего страшного, мой хороший. Твой папа немного расстроен и таким образом просто снимает напряжение. Понимаешь, иногда бывает, что так разозлишься, что хочется что-нибудь схватить и разбить. У тебя так бывает?

— Да-а, иногда, — протянул мальчик. — Тогда папа очень разозлился. Ой, а кто разбил мои статуэтки?

Огорченный мальчик бросился к полкам и, присев, стал собирать осколки, обиженно шмыгая носом.

— Брось, поранишься. Я сама уберу. Не расстраивайся, папа привезет тебе другие, такие же или еще лучше. Не будем пока ему мешать. Пойдем, я сделаю тебе молочный коктейль, — бросив напоследок встревоженный взгляд в сторону кабинета, Нора повела мальчика на кухню, чтобы отвлечь его внимание от беснований безудержного Джека, который дал, наконец, выход своей ярости.