— Хочешь праздник — сам его и организуй. Я этим заниматься не буду.

— Я тебя и не прошу. Я сама все сделаю. От тебя требуется кольцо и официальное объявление о помолвке. И счастливый и довольный вид. Чтобы все поверили в то, что ты меня любишь.

— Боюсь, с этим будут проблемы.

— Не будут. Ты прекрасно умеешь притворятся. Вот и притворись, блесни талантом.

Рэй угрюмо промолчал, так к ней и не повернувшись.

— Я могу остаться на ужин? Во сколько у вас ужин?

— В семь. Я скажу Дороти поставить еще прибор, — Рэй освободил руку из ее пальцев и снова направился к дверям.

— А на ночь? Я хочу остаться на ночь. Ты же не против?

На мгновение Рэй приостановился, потом коротко кивнул и вышел, даже не обернувшись.

А Дебора запрыгала на месте, радостно захлопав в ладоши, как маленькая девочка.

Ни она, ни Рэй не заметили, что все это время под дверью простояла Дженни, подслушав весь разговор.

Так как Рэй не вернулся в библиотеку, Дебора, прождав его добрых пол часа, раздосадованная вышла и отправилось бродить по дому, чтобы изучить подробнее свои будущие владения. Вернее, уже принадлежащие ей владения. Теперь она тут будет хозяйкой. Наведет свои правила. И эта сучка Кэрол даже на порог больше не ступит. Дебора хотела сразу же сказать об этом Рэю, но не решилась. Не все сразу. А то как бы не заартачился и не передумал, если передавить. Раз подчинился сейчас, то теперь будет подчиняться и дальше. Дебора также умолчала о брачном договоре, который намерена была заключить, чтобы пресечь его измены, благодаря которому в подобном случае все бы его имущество, включая компанию, при разводе досталось ей. Таким образом она надеялась заставить его быть верным мужем. И от детей его она избавится. Пусть эта сучка забирает их и катится на все четыре стороны. Она запретит ему общаться с ней. И с детьми. Он подчиниться, у него нет выбора. Он на все готов ради своей ненаглядной Кэрол. Это было неприятно, но Дебора старалась закрыть на это глаза. Это не важно. Эту «великую» любовь она использует в своих целях. Это даже хорошо, что у него есть слабое место, за которое его можно взять. И она взяла. Теперь он принадлежит ей. И она разорвет любую гадину, на которую он посмотрит. Она не собиралась его делить, ни с кем.

Так, строя планы, со счастливой улыбкой на лице, она гуляла по дому, пока не набрела на кухню, из которой доносились наиприятнейшие ароматы.

— Здравствуйте, Дороти, — весело окликнула она старуху, стоящую у плиты и что-то помешивающую в сковороде. — Что на ужин?

Дороти обернулась и расплылась в приветливой улыбке.