Компания «Уорлд эйрлайнс» временно прекратила прямое сообщение с Австралией в знак уважения к памяти погибших и к душевным травмам пострадавших пассажиров. Пересадку мы делали в Шанхае. Акции компании упали на сорок два процента, и я гадала, сколько времени потребуется, чтобы оправиться от нанесенного Миссури и ее сообщниками ущерба. Похоже, это означает, что они в каком-то смысле победили.

Диндар зарезервировал весь бизнес-класс для нашего полета домой, выкупив пустые места, как это делается из соображений безопасности, когда куда-то летит королева. Там разместился наш экипаж и те пассажиры, чьи планы изменились после захвата. Беременная женщина решила вернуться домой к мужу, которому, ввиду сложившихся обстоятельств, дали отпуск на рождественские праздники. Дуг отправился восвояси, оставив Джинни зализывать раны в номере пятизвездочного курортного отеля, который он снял для их «медового месяца».

Роуэн собирался в Сидней для участия в конференции, но на нее он так и не попал.

– Оставаться тут нет смысла, – сказал он, когда ему предложили обратный билет.

Никто из нас и помыслить не мог, чтобы побродить по городу, посмотреть на его достопримечательности. Джейсон Поук тоже вернулся на родину вместе с другими пассажирами, включая семейство с экономбилетами, решившее, что это их единственная возможность когда-нибудь полететь бизнес-классом. В общем, я оказалась не единственной, кто почувствовал острую необходимость вернуться домой к Рождеству.

Финли с матерью сидели в смежных креслах. Сразу после взлета я вручила ему небольшой подарок, и, когда он вскрыл упаковку, глаза его вспыхнули от радости.

– Airpods от «Эппл»! Вот это класс!

– Я думала, тебе понравятся, – улыбнулась я, наблюдая, как он засовывает в уши «затычки» беспроводных наушников.

– Спасибо, вы очень добры, – поблагодарила меня его мать. Она не сводила с него глаз. Когда Финли клонило в сон, мать ложилась на бок, опускала ширмочку между креслами и смотрела, как он спит.

Я беспокоилась за Дерека. Сидела в зале сиднейского аэропорта и вспоминала отчаяние в его голосе, когда мы сгрудились на полу в экономклассе. Конечно, он передумал, но только ли под влиянием изменившихся обстоятельств? Снова взял себя в руки? В день пресс-конференции Дерек сбросил мне ссылку на запись блога в «Твиттере». Там приводились прощальные послания с борта самолета, душераздирающие и полные черного юмора, и я не смогла сдержать слез. Он снова передумал? Это его предсмертная записка?