– Живут же люди, – восхищается доктор.

Он ведет Агату в свой хорошо освещенный подвал.

– Тогдашний начальник наверняка смотрел медкарты, – замечает Мартти.

– Они упоминаются в делах пропавших. Я просто хочу просмотреть их сама.

– А что именно ты ищешь?

– Я знаю, что Кайя Виртанен подвергалась домашнему насилию. Один человек навел меня на мысль о женихе Мэри Розенберг. Она ведь каждую зиму приезжала сюда, и пару раз доктор осматривал ее спину. Но мне интересно, не заметил ли он чего-нибудь еще. Каких-нибудь старых переломов и тому подобного.

– То есть свидетельств, что она тоже подвергалась насилию, – размышляет Мартти, и глаза его за очками прищуриваются. – А, ты думаешь, она могла просто улизнуть, как и Хильда. Сбежала от жениха. И Кайя тоже?

– Не знаю, – отвечает Агата.

Она не говорит ему, что в полицейских архивах медицинских сведений о Кайе и Мэри очень мало, но она смогла между строк вычитать кое-что о Кайе. Сломанный нос. Синяки. Прочие мелочи, которые все вместе приводят к одному выводу. Агата не сомневается, что нанес эти травмы Миика. Знает она, и что бытовое насилие здесь процветает и многие из тех мужчин, которые сейчас осуждают Миику, прежде не раз поколачивали жен.

Как и обещал Мартти, старая система документов отлажена прекрасно, и нужные медкарты находятся очень быстро. Они приносят документы наверх, и Агата садится за кухонный стол читать.

– Сварю-ка я кофе, – и Мартти уходит.

На первых страницах медицинской карты Кайи ничего необычного нет. Последний врач Коппе лечил ее с детства. В двенадцать лет Кайя сломала ногу, катаясь на коньках. Кроме того, ее отправляли в Рованиеми, чтобы удалить аппендикс. Затем идет несколько упоминаний о том, что, как известно Агате, является травмами, связанными с домашним насилием.

Но на последней странице Агата видит такое, от чего у нее перехватывает дыхание.

Она внимательно перечитывает запись и вдумывается в нее.

Это многое объясняет, думает Агата.

И едва замечает, как Мартти ставит рядом кофе.

Она уже просматривает данные Мэри Розенберг. Тут смотреть особенно нечего.

Зафиксировано несколько травм, связанных с катанием на лыжах, но никаких признаков избиений.

Неважно, думает Агата. Если жених подавлял ее психологически, в карте это никак бы не отразилось. Однако она все равно могла стремиться уйти от него.

И тут Агата замечает нечто, совпадающее с картой Кайи.