– Это было так давно… – повторяет мама. – Я думаю, может быть, кто-то из моих друзей познакомил нас… Верно? – Она как будто спрашивает своего отсутствующего мужа.

Я могу живо себе представить, как он поддерживает ее: «Да, именно так все и было».

Жук-носорог

Идет дождь. Я выхожу через черный ход здания и, обходя лужи, спешу обратно на главную улицу. Почему-то кажется, что, когда я на работе, дождь идет чаще, чем обычно. Я задаюсь вопросом, не преследует ли меня могущественный дух дождя.

Смотрю на часы. Почти точно в назначенное время. Хорошо. У меня болит левая рука. Мой рукав порван, и кожа под ним кровоточит.

«Он по-настоящему страшный», – предупреждал меня врач, и, хотя я бы не сказал, что этот парень был страшным, у него был необычный стиль боя, к которому я не привык, и какой-то клинок, которого я раньше никогда не видел, так что это было действительно нелегко. Я должен быть благодарен за то, что отделался всего лишь небольшой травмой, подобной этой.

Наступаю в лужу, и в воздухе разлетаются брызги воды.

Я всегда пробирался сквозь темноту. Некому было позаботиться о том, чтобы меня вырастить и воспитать; я просто брожу по закоулкам жизни, угрюмо глядя в землю. Я не могу найти нормальную работу – может быть, потому, что на самом деле не ходил в школу, а может быть, потому, что у меня жесткий взгляд, и каждый раз, когда я думаю, что нашел работу, которая могла бы быть законной, это всегда заканчивается тем, что чье-то лицо залито слезами и кровью.

Под моими ногами всегда только грязные дороги, по которым трудно идти, и, когда я смотрю налево или направо, кажется, что у всех остальных есть хорошие мощеные дорожки.

Иногда я задаюсь вопросом, будет ли так всегда, до самой моей смерти, – и когда у меня возникают подобные мысли, немедленно их отбрасываю. Конечно, так будет всегда.

Я выхожу на широкий проспект и быстро ныряю в торговый пассаж. У меня нет зонта, так что я рад, что улица крытая, но мне кажется, что, вне зависимости от наличия крыши над головой, на меня всегда будет лить дождь. Вот я иду по твердой земле, но мне кажется, будто мои ноги проваливаются в нее.

Я спешу вперед, когда передо мной вдруг откуда-то сбоку высовывается рука.

– Возьмите, пожалуйста, – говорит кто-то невидимый.

Рука протягивает рекламную листовку.

Подняв глаза, я вижу девушку лет двадцати с небольшим, должно быть, примерно моего возраста. У меня нет никакого интереса к ее листовке, но вот она у меня в руке.

Я ничего не говорю и уже хочу пройти мимо, но она замечает: