Я размышлял, насколько разумно будет отвезти Линди в город. Но быстро отказался от этой идеи. Она никогда об этом не просила, и нам обоим пришлось бы придумывать новые имена и легенду. Линди, кажется, забыла, что ее похитили. И я не хотел ей напоминать. И, думаю, она могла бы вести себя странно с другими людьми. Нет, Линди была моей. Я бы не осмелился разделить ее с остальным миром. Я был счастлив, как никогда в жизни. И она тоже.

Однажды в марте следующего года я вернулся с работы и пошел прямо в сарай, потому что Линди по-прежнему предпочитала его, но быстро понял, что она, видимо, в доме. Я начал ходить по комнатам и звать ее. Я нашел Линди на полу в ванной, без сознания. Ее лицо оказалось липким и горячим. Вокруг нее на полу было несколько луж рвоты.

Двумя вечерами ранее она начала жаловаться на боль в животе, и я попросил ее точно описать симптомы. Я всегда так делал, когда ей было нехорошо. Потом шел в аптеку, сам рассказывал эти симптомы и покупал то, что мне предлагали. Она описала пульсирующую боль внизу живота. Я предположил, что это менструальные боли, и она подтвердила, что у нее сейчас месячные, но эта боль была другая. Этим утром она почувствовала себя хуже и выглядела очень бледной.

После работы я зашел в аптеку и описал ситуацию. Аптекарша попросила меня нажать на правую сторону живота, и когда я не выказал признаков усиления боли, она предложила мне домерид от тошноты и парацетамол от боли.

– Это не аппендицит. Скорее всего, вы что-то не то съели, – сказала аптекарша, – или это желудочный грипп. Знаете, он сейчас ходит.

В панике я окунул Линди в холодную воду, чтобы сбить температуру и привести ее в чувство. Она закричала от боли и схватилась за правый бок.

– Черт! Похоже, это твой аппендикс, нужно везти тебя в больницу!

Я не сомневался. Было быстрее отвезти ее самому, чем вызывать «скорую». Когда я поднял Линди, она снова закричала, и ее стошнило мне на локоть.

– Я боюсь, – выдавила она.

– Не надо, они быстренько тебя заштопают.

– Нет, – прошептала она, – я боюсь их. Людей.

Она снова упала в обморок, пока я нес ее до машины. Меня больше не волновали возможные последствия. Я даже не думал об именах, о легенде или о тюремном сроке, который меня ждет. Я положил Линди на заднее сиденье на левый бок. Ее начала бить сильная дрожь, но, казалось, она по-прежнему оставалась без сознания. На каждом углу я протягивал к ней руку. Я уже доехал до главной дороги, когда она издала тот странный булькающий звук. Все ее тело сжалось, а потом она обмякла. Я остановился на обочине дороги и залез на заднее сиденье. Ее глаза были широко открыты от ужаса, но Линди не двигалась. Я положил руку на ее сердце, но не почувствовал сердцебиения. Я начал трясти Линди и прижимать к себе. Из ее рта вытекла струйка желчи, но я все равно поцеловал Линди.