– Питер? Да, очень понравился. Я поняла его. Большую часть времени он был тихий и задумчивый, но нужно иметь огромную отвагу, чтобы сесть на самолет и перелететь полмира, чтобы сказать правду. Я считаю, он поступил очень смело. Я очень расстроена, что Питер ушел.

Я почувствовала дрожь в груди, как будто оттуда выкачали весь воздух. И я начала рыдать настоящими слезами, первый раз в своей сознательной жизни. Тетя Кристин обняла меня, я положила голову на ее худенькое плечо, и как будто бы все горе, которое я испытала за эти десятилетия, вылилось в этот момент на кухонный стол тети Кристин. Она гладила меня по волосам и нашептывала что-то успокаивающее, как делают мамы со своими маленькими детьми.

Она захотела узнать, почему Питер так и не пошел в полицию, и я рассказала ей про его тревожность, социальную изоляцию, страх перед незнакомцами, многолетнее промывание мозгов собственным отцом. Тогда она спросила, преуспел ли он в жизни, по крайней мере в профессиональной.

– Да, – ответила я. – Он глава отдела кибербезопасности в головном офисе банка. Я думаю, он, скорее всего, вернется к этой работе.

– То есть Питер хорошо разбирается в финансах?

– О, это точно. – Я рассказала тете Кристин о смерти Маргарет и наследстве, которым я поделилась с Питером перед его уходом.

– Постой, – сказала она, – через сколько времени после того, как ты отдала ему деньги, он уехал?

– Сразу. С деньгами было очень много беготни, и мне пришлось переводить ему их в криптовалюте…

– Так, подожди, то есть Питер приехал, пробыл у тебя два месяца, ты отдала ему миллион евро и потом он исчез?

– Питер не исчез, он поехал домой. Он написал, что не чувствует себя здесь на своем месте.

Тетя Кристин какое-то время молчала.

– Салли, ты советовалась с кем-нибудь, прежде чем отдать ему деньги?

– Нет, я взрослый человек, и это мои деньги.

– А ты не думаешь, что именно за этим он и приехал?

– Конечно же, нет. Никто не знал, что у меня есть эти деньги. Я никому не говорила.

– Но он знал, что ты не зарабатываешь себе на пропитание. И знал, что ты живешь в красивом новом доме.

Я уже начинала злиться. Почему она считала меня дурой?

– Он имел право на эти деньги, тетя Кристин. С того самого момента, как я начала ходить на терапию, мне говорили работать над проблемой доверия и не относиться к людям с предубеждением. Теперь ты говоришь, что папа был ужасен, и намекаешь, что брату от меня нужны были только деньги. Папа любил меня!

– Не ты ли только что рассказывала, что Питер говорил то же самое про твоего родного отца?

– Ты сравниваешь Тома Даймонда с Конором Гири? – Я почувствовала, как во мне закипает ярость. Я вскочила и нависла над ней.