– Не думаю. У меня были черные очки и шапка. Может, он узнал бы меня по имени, но он не заглянул в посадочный талон. Я его даже из кармана не достала, настолько дрожали руки. По‐моему, он до сих пор не может понять, куда пропала маска. К тому же журналистам тоже нравится привозить с собой сувениры, не одним только серийным убийцам.

– Остроумие у тебя просто зашкаливает. Но мне не смешно, и я не шучу, – ответил Безана.

– А что я могу сделать, Марко? Я просто стараюсь быть спокойной. Пожалуйста, сделай для меня одну вещь. Перед отъездом я договорилась с одной лабораторией, назвавшись секретаршей адвоката Формизано. Они сделают все быстро, результат будет уже завтра. Ты должен просто отдать им пакет. Адрес я пришлю по электронной почте. Если ДНК совпадет, сразу позвони Джорджо.

– Обязательно, – вздохнул Безана. Потом немного помолчал. – Кнопочка?

– Да?

– Ты много крови мне попортила, но я тобой горжусь. Ты самая сильная и яркая личность из всех, что я встречал за сорок лет карьеры.

– То есть? А убийцы разве не яркие личности?

– Эти-то? Да нет, конечно. Воображают, что сильные и яркие, а на самом деле – пустышки. Ни жизнь, ни смерть, ни то ни се. Болтаются где-то посередине.

– Безана?

– Да?

– Я тебя люблю.

Марко уже собрался сказать «я тоже», но запнулся. Этот ответ был для него настолько важен, что он вдруг потерял дар речи. А когда он пришел в себя, Илария уже отсоединилась.

4 февраля

4 февраля

– Спасибо, – сказала Елена. – Тогда увидимся сегодня возле «Одессы» ровно в восемь.

Положив телефон, она помчалась на кухню, где ее мать кормила ребенка.

– Кто звонил, Леночка?

– Итальянец, мама! Он пригласил меня в шикарный ресторан, понимаешь?

– С чего вдруг?

– Он предприниматель из Милана, собирается открыть здесь фабрику и ищет секретаршу, хорошо владеющую итальянским. Ему мой телефон дали в университете.