– Извини, извини, – бормотала она, – я не знала, я думала…
– Говори скорее, я должен вернуться для голосования.
Илария порылась в сумке и вытащила какой-то затертый кусочек бумаги.
– Что это?
– Это мой посадочный билет до Киева.
Марко побагровел от гнева.
– Как только я отсюда выйду, сразу поговорим. Никуда не уходи.
И вернулся назад, хлопнув дверью.
3 февраля
3 февраля
В ночь перед отъездом Илария поставила будильник на телефоне. Потом с торжественным видом, с каким надевала форму, надела пижаму. «Завтра я посмотрю ему в лицо». Она не могла представить себе, какое чувство испытает. Ей станет страшно? Может быть, но пока все остальные чувства перевешивало любопытство. В сущности, она окажется на границе человечного: по одну сторону все люди, по другую – только они. Кто знает, ощутят ли они свое одиночество. Перейдя эту границу, назад не сможет вернуться никто, и сознавать это – вот что самое страшное. Никто уже не сможет и дальше быть таким, как все. Потребность быть таким, как все, – чувство глубинное, но как же навсегда от него отказаться?
Интересно, состоится ли у них физический, тактильный контакт? Он может, например, случайно коснуться ее, помогая поставить на место чемодан или подавая стакан воды. Как отреагирует ее кожа на контакт с кожей убийцы? Этого Илария не знала. Вот к отцу она никогда не прикасалась
Илария легла и натянула одеяло до самых ушей, но полностью гасить свет ей не хотелось. Может, все-таки зажечь ночник? Она больше боялась темноты, чем настоящего мрака. Темнота – это то, что тебе известно, а вот мрак… Она всегда его избегала, даже когда находилась совсем рядом.
Какой у него будет взгляд: непроницаемый или печальный? Он будет вести себя деликатно или отстраненно? А она сама как на него посмотрит? Этот вопрос пугал ее больше всех остальных. Надо ненавидеть убийц или сочувствовать им? И кем будет она перед лицом зла? Раньше была жертвой, а теперь получается, что нет. Она стала человеком, который хочет об этом рассказать. Но как рассказать? Остаться в статусе стороннего наблюдателя или стать участником? И до каких границ будет простираться статус участника?
Ей очень захотелось позвонить Безане и спросить, как надо смотреть в глаза убийце. Но Илария не смогла. Во-первых, после того, как он наорал на нее, она пообещала ему никуда не лететь. А потом, странное дело, но она больше не чувствовала себя одинокой. Илария ощущала крепкую и надежную связь с самой собой. И знала, что завтра она вырастет.