– И все благодаря ей?

– Да. Я не хочу сказать, будто она сделала это, чтобы отомстить за Огги. Очень сомневаюсь. Но справедливость тем не менее восторжествовала.

Каллиопа Уильямсон молча переваривает услышанное.

– Вы придете к ней на похороны? – спрашивает она.

– Зависит от того, когда они состоятся. Если в тот день я буду дежурить, то нет. Если попадет на выходной, то да.

Каллиопа снова долго молчит, затем говорит:

– Тогда, может быть, увидимся, – и вешает трубку.

* * *

После гибели сестры Большая Пег Маколифф целыми днями висит на телефоне, собирая родственников на похороны. Донни, сейчас проживающий в Фолл-Ривер, говорит, что приедет, а также попробует передать весточку Биллу, который уже не в Нью-Мексико, а, возможно, в Хартфорде. Пег удается дозвониться до тетки и каких-то двоюродных родственников; все обещают быть, если получится.

Ее, однако, напрягает, что она не может вспомнить свои последние слова, обращенные к Мэри Пэт. Нет, она помнит их последнюю встречу и что говорили об исчезновении Джулз. Помнит, как проводила сестру до двери, но вот что сказала ей на пороге – как отрезало. И это не дает Пег покоя. Ты обязан помнить свои последние слова, сказанные кому-либо.

В Коммонуэлсе на нее порой странно косятся, как будто зараза Мэри Пэт могла перекинуться и на Большую Пег. Этот ущерб семейной репутации бесит. На восстановление доброго имени наверняка уйдет не один год.

– Ну да, конечно, с Джулз обошлись очень жестоко, – говорит Большая Пег, когда Донни перезванивает, – но вообще-то она сама играла с огнем. Вот и обожглась.

– Она же была всего лишь ребенок.

Эти слова почти пронимают Пег, но она отмахивается.

– Ну и что тут поделаешь? – произносит она.

– Да уж, – говорит Донни. – Против власти не попрешь.

– Вот и я о том же.

– Никто и не спорит.

– К тому же все мы знаем, что если Мэри Пэт уперлась…

– Этот ее взгляд? – Донни прыскает. – Да уж, до нее тогда не достучаться.