– Извини, ты хочешь сказать, он и ребенком был очень сильным?
– Да, он таким родился. Неестественно сильным. Он был таким с самого начала. – Мирко не хотелось об этом говорить. Он не выдержит, если Додо превратят в медицинский экспонат.
Похоже, Ли это понял.
– Ладно, – только и сказал он, хотя и не смог полностью скрыть свое изумление. – И с тех пор вы были вдвоем, никого больше?
– Да, только мы вдвоем.
Мирко снова опустил взгляд на Додо. Он попытался представить себе, какие мысли сейчас были у врача. Ли наверняка думает о необычном теле Додо. Или гадает, зачем Мирко вообще взял на себя такую ответственность. Не мечтает ли он о другой жизни вместо всего этого. О жене, о доме. Не был ли Додо обузой. Может быть, он даже думает, не было ли у них с Додо особых отношений, о которых никто не должен знать. Все то, о чем, по мнению Мирко, все думали, обнаружив, как не похож Додо на обычного человека. Он ощутил знакомый узел в животе.
Когда он осмелился поднять глаза, то встретился с теплым взглядом врача. В нем не было и тени осуждения.
– Похоже, у вас была необычно крепкая дружба, – сказал Ли.
Мирко кивнул.
Слезы хлынули, и Ли дал ему выплакаться.
– А что с той бедняжкой на ферме? – спросил Мирко, когда снова смог говорить. Пара глотков настойки помогли. Он вытирал глаза рукавом. – Кто ее осмотрит?
– Мой коллега. Я как раз ему тогда звонил. Он их семейный врач. Я только сегодня утром приехал осмотреть заболевшую ключницу, потому что он был занят. Мне ехать долго – около часа.
Ли взял фляжку и показал ею направление.
– Если идти вдоль реки ровно на запад, рано или поздно упрешься в мой дом. Редко кто-нибудь упирается, но я всегда рад. – Он улыбнулся и хлебнул.
Мирко заметил, что рука у него была гладкая и хрупкая, а волосы черные и блестящие, как у юноши. В то же время морщины в уголках глаз свидетельствовали о немалом жизненном опыте.
Завинтив крышку фляжки, Ли посмотрел на Мирко и спокойно сказал:
– Послушай, я хочу помочь тебе похоронить его. Ты не должен делать это в одиночестве.
– Спасибо, Ли. Я буду рад.