Почему я поехал к ней? Почему не выключил телефон? Или, например, почему не обругал ее по телефону и не сообщил, в чем ее подозреваю?

Ответ прост. Потому что я не был готов в это поверить. Мне хотелось думать, что Эми, которую я знал, действительно окажется той самой Эми — женщиной, которой я доверял.

«Я сейчас приеду», — пообещал я. Не очень-то хитрая игра с моей стороны. В моем активе отсутствовал элемент неожиданности, в то время как у нее он имелся. Я не знал, что ждет меня в ее квартире. Я понимал, что направляюсь прямехонько в ловушку, которую она для меня подготовила.

Я подъехал к ее дому, подошел к двери подъезда под навесом. Я уже довольно хорошо знал здание. Там было несколько входов. На подземную стоянку можно попасть на лифте из вестибюля. Задняя дверь вела на площадку с мусорными баками. Кроме того, на любой этаж можно подняться не только на лифте, но и по лестнице. В общем, при необходимости в здание вполне можно было войти незаметно.

Я мысленно представлял себе, как бы я это сделал. Прошмыгнул бы в один из дополнительных входов, отпер бы отмычкой ее дверь и тем самым обеспечил бы себе хоть какой-то элемент внезапности. Пусть даже маленький.

Но я не стал делать ничего подобного. Я принял другое решение — дать Эми возможность почувствовать стыд.

Я нажал на кнопку переговорного устройства, и оттуда донесся ее голос.

— Это я, — сказал я.

Послышалось жужжание, и дверь подъезда со щелчком отворилась. Я почувствовал дуновение воздуха из образовавшегося проема.

Распахнув дверь, я прошел через коридор и поднялся на лифте на этаж, где находилась квартира Эми.

Прошел по пустому коридору, остановился у ее двери и прислушался.

Затем постучал костяшками пальцев по двери.

Она чуть-чуть приоткрыла дверь и посмотрела на меня своими ангельскими глазами. Затем зыркнула по сторонам, чтобы убедиться, что я один.

Я был один.

Мой заряженный пистолет поставлен на предохранитель, но я один.

Я не понимал, можно ли сказать то же о ней.

97