Она молча, даже зло, затолкала тело Цаплина в машину, захлопнула дверь, села и уехала.

Мы поднялись в свой номер. Радимов дрожащей рукой откупорил коньяк.

— Ну почему это все повторяется! Каждый раз, из поколения в поколение, по одному и тому же кругу. Иногда мне казалось, что он сам не рад, что хотел бы поддерживать со мной совсем другие отношения. Чья воля нас расставила и предопределила наши с ним роли? Какой-то дьявольский театр, где невозможно сменить амплуа! Даже ты, кажется, смог преодолеть свое ненавистное положение, и я с сочувствием следил и чем мог тебе помогал, — но нет! Опять приходится оставить на потом, на очередную попытку… И это «потом» для меня состоится совсем скоро, я это знаю. Моя роль исчерпана, я теперь только буду мешаться у всех под ногами… У тебя тоже.

— Хватит! — крикнул я. — Что вы заладили? А мне вы разрешаете еще пожить? Это для вас с его смертью все закончилось, но я-то еще живой!

Он всхлипнул совсем по-стариковски, стал рукавом грязной рубашки вытирать глаза. Мы выпили по стакану. Налили еще.

— Теперь ты будешь на меня кричать! Теперь ты возненавидишь меня…

— Давайте спать! — сказал я. — У меня завтра концерт. А потом все. Завязываем и сворачиваемся. И больше я сюда ни ногой! К чертовой матери отсюда!

— Паша, Пашенька, успокойся, родной! — заплакал он, протягивая руки.

В дверь постучали.

— Заходите, — крикнул я, опрокидывая стакан коньяка на пол. — Тут мы! Вяжите нас, люди добрые!

Мне почему-то показалось, что за нами уже пришли. Все-таки загадочная смерть выдающегося общественного деятеля, каковым был Роман Романович, должна была взбудоражить органы, несмотря на позднее время.

Но это была всего лишь Наталья.

— Заходи! — крикнул я. — Помянем безвременно почившего раба Божия.

— Кто-то умер? — спросила она. — А я проходила мимо, слышу, крики…

— А разве незаметно? — хмыкнул я, снова разливая по стаканам. — Разве мы с Андреем Андреевичем не живые мертвецы?

— Наташа… — скорбно сказал Радимов. — Роман Романович только что умер!

Она вскрикнула и отшатнулась, оглянувшись, как если бы покойник мог быть где-то рядом.

— Его увезли, — сказал я. — Так что не бойся… Пей, Наташа! Я вот пью, чтобы забыться. Это уже третий покойник за последние дни. Как будто смерть хочет попасть в меня, но пока что промахивается. И попадает в тех, кто со мной рядом. Так что пей и иди спать. И держись от нас подальше! Мы с Андреем Андреевичем очень опасные люди. Где мы — там смерть!

— Я ждала тебя, — сказала она. — Ты уехал, и я просто не находила себе места. Я как чувствовала, что что-то будет.