Она уже плескалась вовсю и смеялась, когда я по лестнице спускался в море.

Бодиль оказалась права: это было чертовски здорово.

– Покажи мне камень, на котором можно стоять! – закричала она.

– Осторожно! – предупредил я. – Там полно ракушек, попадаются острые как бритвы.

– Поплывем к плоту.

Поодаль на воде лежал плот двадцати пяти – тридцати метров длиной. Я никогда им не интересовался, поскольку в дневное время он кишел мальчишками, которые забирались на него и плюхались в воду.

Но Бодиль разыгралась как ребенок.

Она первая подплыла к плоту, поднялась на него по лестнице и легла на спину. Признаться, я обрадовался, когда увидел лестницу. Ловкостью я никогда не отличался.

Бодиль сидела и смотрела на меня.

Я не знал, что сказать.

– Ты слышал, что в дождь вода в море бывает особенно теплая? – спросила она.

– Неужели? – растерялся я.

Бодиль пожала плечами:

– А в грозу, говорят, еще теплее, потому что в воду попадают молнии и нагревают ее.

– Это я слышал.

– И?..

– Логично. Дождь льет с теплого неба, и молнии… В общем, не знаю.

– Будь на тебе штаны, я бы спросила: прячешь ли ты банан в кармане или просто рад меня видеть?

Я отвернулся, стараясь не смотреть ей в лицо:

– Но у меня их нет.