– Ты онемел? Чистилище – через него сейчас пройдет фрёкен Карлберг, и я хочу, чтобы ты это видел. Потом мы поговорим.

Невидимые стальные обручи все еще сжимали грудную клетку, но легкое покалывание в ладонях и пальцах вселяло надежду на возвращение способности двигаться.

– Сколько ударов ей нужно, как считаешь?

– Ни одного.

Бергстрём расхохотался:

– Я полагал, что ты человек с юмором.

Он взял трость, которая стояла у стены, и уставился на нее, будто видел впервые.

Я должен был разговорить его и оттянуть время.

– Это та же, что в фильме?

– Из Глазго, – кивнул Бергстрём.

Он зажал трость между пальцами и заулыбался, любуясь ею.

Роджер прав: такое не купишь в магазине товаров повседневного спроса.

– В Нью-Йорк тоже ее брал?

Герт-Инге повернулся и пристально посмотрел мне в глаза:

– Что ты об этом знаешь?

– Ты наследил по всему миру.

Бергстрём раскрыл рот, но тут же его захлопнул.

– Помнишь Бренду Фарр?

Он не ответил.

– А она тебя помнит, – продолжал я. – Даже сравнила с генералом танковых войск Паттоном.