А Лиззи просто парила в облаках. Пугаться ей было нечего — от Кейна исходила такая грубая надежность, рядом с ним она чувствовала себя как за каменной стеной.

Первым эту любопытную новость заметил Стиви. Да и как тут не заметишь, проживая в одном доме в комнатах напротив. То, что Кейн вдруг переключился на его родную сестру — и, похоже, с далеко идущими последствиями, — Стиви расценил как личное оскорбление. И сразу же, не удосужившись постучать, распахнул дверь сестриной комнаты.

Лиззи стояла у окна.

— Чего тебе? — обернувшись, недовольно бросила она.

— Позволь спросить: с какого это перепугу ты поменяла Эйбла на Кейна? — без всяких предисловий начал он.

Лиззи оторопела от удивления.

— Кейн меня любит… — только и выговорила она.

— Любит?! — воскликнул Стиви. — Ой, не смеши! Зачем только Эйблу голову морочила? Он же, бедняга, втрескался в тебя до беспамятства!

— Не лезь! Сама разберусь.

— Конечно, что тебе до Эйбла, до его чувств? Он натура утонченная — а тебе бы что-нибудь простенькое, незамысловатое!

— Не твое дело! — взвилась Лиззи.

— Как раз мое! Я тебе брат или нет?

— Хам ты, а не брат!

Стиви на это только нервно вздохнул, взъерошив рукой свою непослушную шевелюру.

— Кейн все делает только ради спортивного интереса. Для него все девчонки — потаскушки, а ты очередная!

— Ты отвратителен! — взвизгнула Лиззи.

Но Стиви не унимался:

— Кейн мне сам говорил: «Мне что та девчонка, что эта — как картофелины в мешке — без разницы!»

— Заткнись! Не хочу больше слушать! — Лиззи принялась выталкивать Стиви, глаза у нее уже были на мокром месте.