– А Пашкина бабушка? – спросила Лида. – Она не умрет?

– Умрет, конечно, но гораздо позже, чем сегодня. Если всё получится, у Пашки и его бабушки будет еще много дней, чтобы пообщаться. Если он, конечно, снова всё не испортит.

Кира почесала кончик носа.

– Сделаю вид, что я все поняла. Ну, если мы тут не зря, вопросов нет. Гайз, у меня вместо головы чугунная сковорода. Я спать!

Кира глянула на Вовчика и направилась в спальню. В это же мгновение и на Вовчика навалилась тягучая стотонная усталость.

– Я сейчас, Киру уложу и вернусь, – произнес он не совсем уверенным тоном.

Куратор махнул рукой.

– Спи! Мы сами.

Вовчик, глянув на сосредоточенную Лиду, которая читала инструкцию по применению новых обезболивающих, решил, что действительно, тут справятся и без него, и ушел в спальню.

В спальне, не спрашивая разрешения у Киры, завалился рядом с ней на кровать, поправил ее одеяло, сам натянул на себя найденный тут же, на краю кровати, плед и обнял Киру сзади, прижавшись к большой теплой спине.

Ему казалось, что они, как космонавты, обнимаются через два объемных скафандра.

– Интим не предлагать! – выдала свою любимую шуточку Кира.

– Потом, – сонно прошептал Вовчик. – Я тебе потом всё предложу, в Мексике.

Кира снова хихикнула. Вовчик чмокнул ее в висок и мгновенно провалился в сон.

Лида сделала инъекцию, вынула иглу, привычно согнула её и сунула в пакет с мусором. Глянула на Андрея, который осторожно снимал с Саныча мотки окровавленных бинтов. Она была уверена, что парень в белом специально усыпил Киру с Вовчиком. В тот момент, когда Куратор взмахнул рукой, Лида уловила тонкий, едва различимый звон: «зыыыыы», возникший в затылке.

Андрей, словно читая ее мысли, слегка улыбался.

Лида помолчала. Глянула в окно. Темное небо явственно начинало сереть. Скоро рассвет.

– Я должна тебе кое-что сказать…

– Я знаю, – не поворачиваясь к ней, произнес Андрей, продолжая ловко разбираться с бинтами.