– Должно быть, – промолвила Мабель, с трудом сдерживая дрожь в голосе, – ваше положение весьма шатко, раз уж вы опускаетесь до того, что умоляете простую служанку…

– Да, Мабель, это так… Время уходит… Ну же… отдай мне колдунью…

– Пусть в Лувре мы и были почти что союзниками, – продолжала Мабель, будто бы его и не слыша, – но то было в Лувре, здесь же все обстоит иначе.

– Почему, Мабель, почему?

– Потому, что здесь я уже не Мабель.

– Ты не… О! Но кто же ты?.. Действительно, мне кажется, что здесь твой голос звучит как-то иначе, нежели в Лувре и…

Мабель приняла гордый вид. Валуа смотрел на нее со все возрастающим беспокойством; но беспокойство это шло лишь от потери драгоценного времени.

– Что ж, – проворчал он, – покончим с этим. Кто бы ты ни была, и пусть ты даже не Мабель, мне нужна эта колдунья. Сейчас я позову моих людей, и если даже мне придется разобрать этот домишко до последнего камня…

Мабель вздрогнула.

Не могло быть сомнений, что если лучники начнут рыться в доме и все в нем разворотят, Миртиль они найдут непременно, и очень даже быстро, так что когда она увидела, что Валуа направился к двери, готовый отдать приказ, ею овладел безумный страх. Валуа заметил охватившее ее волнение, и теперь уже он был совершенно уверен в том, что Миртиль действительно находится в этом доме.

– Послушайте! – прохрипела Мабель. – Я клянусь вам, что этой девушки здесь нет…

– Симон! – вскричал Валуа.

– Монсеньор? – промолвил Маленгр, приоткрыв дверь.

– Пусть начинают обыск!..

Мабель уже ломала себе руки. Валуа не спускал с нее глаз. Было слышно, как лучники внизу разбрелись по комнатам и приступили к обыску.

– Внизу ничего! – прокричал голос Симона Маленгра. – Мы поднимаемся!

– Граф де Валуа, – пролепетала Мабель, вся дрожа, – раз уж тебе нужна пленница, раз уж король никогда не видел ту, которую ты ищешь, возьми вместо нее меня!

– Тебя!

– Меня! Послушай, граф! Да, она здесь! Ты и сам уже об этом догадался по моей слабости. Но раньше утра вам ее никогда не найти, и тогда тебе уже ничто не поможет… Тебе нужна колдунья, которую осудят, приговорят, сожгут на костре; возьми меня!.. Время уходит, Валуа!

– Ты сама этого хочешь? Ты согласна? – пробормотал Валуа, который вздрогнул от глубочайшей радости при мысли, что он может спасти Миртиль, не опасаясь за собственную шкуру.