Король не ответил и поспешил к лестнице. Оказавшись наверху, во дворе Тампля, под звездным небом, он издал долгий вздох и лишь тогда произнес:

– Да, охраняют ее хорошо. Вот уж действительно странная женщина! Должен признать, что ее лицо произвело на меня сильное впечатление, которое я даже не могу толком объяснить…

– Так вы его видели, сир?

– Она на мгновение сняла маску. Никогда я не забуду эти ослепительной красоты черты, молодые, но в то же время увядшие, и эти глубокие морщины, вызванные, должно быть, сильнейшими страданиями.

– Она так прекрасна? – спросил Валуа с безразличием.

– Я бы сказал, что она обладает восхитительной красотой, с которой, на мой взгляд, может сравниться разве что красота королевы…

– Теперь уже и я хочу взглянуть на ее лицо, хотя прежде такого желания у меня отчего-то не возникало. Но, какой бы красавицей она ни была, меньшей колдуньей это ее не делает. Приговор вынесен, и уже завтра, возможно, будет приведен в исполнение, то есть, за те оскорбления, которые она, должно быть, произносила, ей вырвут язык, за изготовление колдовских фигурок отрубят правое запястье, и, наконец, саму ее сожгут на костре, чтобы пусть и не душа, которой у нее нет, но хотя бы тело очистилось.

Король выслушал эти слова с опущенной головой.

– Так ты говоришь, Валуа, ее сожгут уже завтра? – спросил он, ненадолго задумавшись.

– Да, сир, завтра.

Король вдруг поднял голову и сказал:

– Так вот, Валуа, я хочу, чтобы казнь была отложена!

– Сир!..

– Говорю же: я не хочу, чтобы эта женщина умерла завтра. Такова моя воля. Когда время придет, я отдам приказ.

– Но почему, сир? Только подумайте: все уже готово и…

– Ты не слышал, что она сказала, Валуа? Так вот, я хочу, чтобы она заговорила, понимаешь? Хочу, чтобы она сказала, кто та женщина, которая у меня в Лувре предает своего короля!.. И для этого я хочу еще раз лично допросить эту колдунью.

– Так мне ждать вашего нового визита, сир?

– Нет, на сей раз я хочу, чтобы колдунью доставили в Лувр. Эти камеры слишком темные, да и спускаться мне туда больше не хочется, так что, мой дорогой Валуа, будь готов.

– И когда это случится, сир?

– Я дам тебе знать.