Подойдя по песку к дощатому настилу у харчевни, велит подать бутылку вон на тот столик. Минует нескольких офицеров, среди которых сидит и капитан Вируэс, и понимает: тот увидел его и узнал. Корсар идет дальше — туда, где под выступом бастиона Сан-Педро есть темный, пропахший мочой и сыростью закуток Пепе справляет нужду, опершись одной рукой о стену, застегивается и тем же путем возвращается. Когда вновь вступает на помост, замечает, что спутники Вируэса с любопытством разглядывают его. Вероятно, капитан что-то рассказал им, а поскольку в числе собутыльников — и двое в красных мундирах, можно предположить, что речь о Гибралтаре. Что ж, это уже не в первый раз: он и Лолиту Пальму посвятил в подробности их сидения в плену. От этой мысли Пепе Лобо охватывает бешенство. Трудно пропустить мимо ушей слова «…считают, что вы — не кабальеро», прозвучавшие при их последнем разговоре. Он никогда ни на что не претендовал, но ему не нравятся такие аттестации за спиной, на званых вечерах и раутах. И видеть, проходя мимо офицеров, потаенные усмешки на их лицах — тоже не нравится.

Корсар идет дальше своей дорогой, но в памяти будто сами собой воскресают ночь на Гибралтаре, темный порт, напряженное ожидание, заколотый часовой, холодная вода, в которой плыли, пока не вскарабкались на борт тартаны и оглушили вахтенного, и всплеск, раздавшийся, когда его тело упало в море, и как выбрали якорь, поставили парус и заскользили по черной глади бухты, взяв курс на восток и — к свободе. А тем временем Вируэс и ему подобные безмятежно дрыхли да поджидали, когда их обменяют и отправят в Испанию — с целенькой, непорушенной честью, в отглаженных мундирах да в спесивом сознании своего превосходства. Все они одного поля ягоды: все — и тот желторотый офицерик-барчук, который уже потом, после обмена, повстречав Пепе Лобо в Альхесирасе, попробовал было вызвать его на дуэль. Тогда капитан просто расхохотался ему в лицо да послал подальше. А вот сейчас все обстоит иначе — или ему так кажется. Может, водка дает себя знать. Или гитары. Может, и тогда бы он повел себя не так, будь на месте того безмозглого сосунка Вируэс.

…Не успев осознать, что делает и к чему его действия могут привести, корсар вдруг развернулся и пошел к столику, за которым сидят офицеры. Мысль «А что же я делаю?» догнала его уже на полдороге. Но сворачивать поздно. Вируэс сидит в обществе троих испанцев и двоих англичан — капитана и лейтенанта британской морской пехоты. Испанцы все — в капитанском чине: один — артиллерист, а двое носят светло-синие с желтым мундиры Ирландского полка. При появлении Пепе вся компания удивленно уставилась на него.