— Я живу теперь иначе — если ты об этом…

Женщина смотрит на него невозмутимо:

— Да. Об этом.

— Мне уже давно не надо…

Он произносит это, не моргнув глазом. С полнейшей уверенностью. В конце концов, в каком-то смысле так оно и есть. Так или иначе, она не о том спрашивает.

— У тебя дом в Амальфи?

— В том числе.

— Я рада, что твои дела поправились, — она как будто впервые в жизни обнаружила существование пепельницы. — У меня были сильные опасения на этот счет.

— Да перестань… — Он на итальянский манер потряхивает кистью с растопыренными пальцами. — Все мы рано или поздно беремся за ум. Я ведь тоже сомневался, что ты наладишь свою жизнь.

Меча Инсунса аккуратно давит окурок в пепельнице, гасит тлеющий уголек. Кажется, будто намеренно медлит с ответом.

— Ты имеешь в виду Буэнос-Айрес и Ниццу?

— Конечно.

Внезапно Макс ощущает горечь и не может с ней справиться. И так же внезапно оживают, начинают тесниться в голове воспоминания: отрывистые, почти бессвязные, стонущие слова скользят по обнаженному телу, всеми своими удлиненными линиями мягко отражающемуся в зеркале, где дробится свинцово-серый свет из окна, в переплет которого вписаны, будто полотно импрессиониста, мокрые пальмы, море, дождь.

— Чем же ты занимаешься?

Глубоко и на этот раз непритворно задумавшись, он не сразу слышит или понимает вопрос. Он все еще погружен в себя, в бушующий где-то внутри мятеж против вопиющей, безмерной несправедливости физических процессов — кожа этой женщины всем пяти его чувствам запомнилась теплой, гладкой, совершенной. Теперь они отказываются так же воспринимать ее — с метками, оставленными временем. Не желают ни за что, в бессильной ярости думает он. И кто-то должен ответить за подобное несоответствие. За такой нетерпимый произвол.

— Туризмом, отелями, инвестициями… — отвечает он наконец. — Всем понемножку. Еще я совладелец клиники на озере Гарда, — с ходу сочиняет он. — Вложил туда кое-что из скопленного.

— Ты женат?

— Нет.

Женщина рассеянно смотрит на залив через балюстраду террасы и словно не слышит ответа.

— Должна тебя оставить… У Хорхе сегодня игра, и у меня еще множество дел… Надо все подготовить… Я и так вырвалась всего на минутку — подышать свежим воздухом и выпить кофе.