– Я просто хочу понять… – проговорил он едва ли не умоляюще. – Как это вы… Откуда взяли силу… Решимость… Почему задумали именно так, а не иначе.

Я несколько секунд раздумывала. Потом расхохоталась:

– Городское искусство, разве не понятно? Мы занимаемся городским искусством.

Двое суток спустя о происшествии сообщили в прессе, и Интернет забурлил: «Знаменитый райтер разрезан на куски в неапольском метро». Итальянские газеты поместили фотографии последней композиции Снайпера, которая, судя по всему, и стала причиной его гибели в опасном месте подземки: его тэг, выписанный большими красными буквами, обведенными синим, с белым кружком и знаком оптического прицела над буквой «i». Согласно официальным данным, тело было обнаружено в нескольких метрах от граффити: Снайпер, без сомнения, погиб под колесами поезда, под который попал во время работы в тоннеле.

Хоть я и не просила, длинная рука Лоренцо Бискарруэса сильно облегчила мне жизнь. Когда за мной явилась полиция с требованием дать показания – сожительница покойного и несколько его друзей сообщили, что я была одной из последних, кто видел его живым, – в участке уже ожидал адвокат из одной очень известной в Неаполе конторы, готовый оказать мне любое необходимое содействие. Перед судебным следователем и секретарем, которые были со мной чрезвычайно любезны, я подтвердила, что в предшествующие трагедии дни общалась со Снайпером по поводу профессионального сотрудничества, предложенного известным испанским издателем и несколькими международными арт-дилерами, – Маурисио Боске по просьбе адвоката подтвердил это электронным письмом, приобщенным к делу, – да, так вот, сотрудничества, о возможности которого после долгих переговоров художник и размышлял в момент несчастного случая. С дорогой душой и полной охотой я изложила все подробности и предоставила себя в полное распоряжение итальянских властей до конца дознания, выказала приличествующее случаю потрясение от случившегося, а когда адвокат счел это достаточным, распрощалась со следователем и секретарем, навсегда оставив всю историю в прошлом.

Но была еще одна встреча. Выйдя в коридор комиссариата, я увидела подругу Снайпера. Она сидела на скамье в вестибюле рядом с каким-то неизвестным мне господином в сером костюме, державшим на коленях старый портфель. Женщина скрестила руки под тяжелой объемистой грудью; от такой позы ее юбка, натянувшись на крутых бедрах, задралась выше колен, оставляя на виду длинные и довольно массивные ноги – они были в парусиновых туфлях на пробковой подошве, с лентами, завязанными на щиколотках, – и оголенность их была как-то особенно заметна в строгой атмосфере присутственного места.