Дон Хайме молчал. Комиссар, довольный собственным красноречием, развалился в кресле, держа в пальцах замусоленную сигару.

— Советую вам от всей души: впредь держитесь от всего этого подальше. В целях безопасности лучше бы вам вообще куда-нибудь уехать на некоторое время. Думаю, после стольких переживаний путешествие пойдет вам на пользу. Имейте в виду: теперь убийцы знают, что документы были у вас, и наверняка им захочется заставить вас умолкнуть навсегда.

— Я подумаю об этом.

Кампильо развел руками, словно объясняя дону Хайме, что дал ему самый разумный совет, какой только можно дать при подобных обстоятельствах.

— Хорошо бы обеспечить вам безопасность, но, к сожалению, такой возможности у меня нет. Дело принимает очень серьезный оборот, сеньор Астарлоа. Войска Серрано и Прима приближаются к Мадриду, идут приготовления к битве, которая может оказаться решающей; возможно, королевская семья больше не вернется в Мадрид и останется в Сан-Себастьяне, чтобы затем укрыться во Франции… Как вы сами понимаете, должность обязывает меня решать и более важные дела.

— Вы хотите сказать, что поймать убийц невозможно?

Комиссар покачал головой.

— Чтобы кого-то поймать, надо сперва узнать, кто он. А у меня нет никаких данных. Полная неразбериха: два трупа, этот изувеченный, потерявший рассудок бедняга, который, скорее всего, не выживет, вот и все. Может быть, нам помогли бы эти таинственные документы, но благодаря вашей… мягко говоря, абсурдной халатности, бумаги бесследно исчезли, и, боюсь, навсегда. Моя последняя ставка — ваш приятель Карселес; если ему удастся выкарабкаться, он, вероятно, расскажет нам, как убийцы узнали, что документы у него, объяснит, что в этих документах, и даже назовет имена… Вы действительно ничего не помните?

Дон Хайме безнадежно покачал головой.

— Я уже сказал вам все, что знаю, — пробормотал он. — Мне удалось прочитать эти бумаги всего один раз; даже не прочитать, а пробежать глазами. Я только смутно помню, что там были названия учреждений, какие-то имена, среди них несколько военных. Ничего, что могло бы вам помочь.

Кампильо посмотрел на него как на какое-то редкое ископаемое.

— Честное слово, дон Астарлоа, вы меня расстраиваете. В стране, где для людей главная забава — критиковать и обхаивать все на свете, а стоит двоим начать спорить, как вокруг немедленно собирается толпа зевак, принимая сторону то одного, то другого, вы смотритесь просто странно. Было бы интересно узнать…

В дверь постучали, и на пороге появился полицейский в штатском. Кампильо повернулся к нему, жестом приказывая войти в кабинет. Полицейский приблизился к столу, нагнулся и прошептал на ухо комиссару несколько слов. Тот нахмурился и мрачно покачал головой. Когда полицейский вышел, Кампильо посмотрел на дона Хайме.