– Пара минут, в общем-то, уже прошла, – заметил он. – Так что лучше бы вы увели ее.

– Отец Ферро будет находиться в камере предварительного заключения? – спросил Куарт.

– Сегодня он переночует в санитарной части. – Арсе жестом указал на старшего следователя, давая понять, что этим послаблением они обязаны ему. – А завтра судья решит, как быть дальше.

Дверь снова открылась, и появилась Грис Марсала, в сопровождении полицейского, несшего в руках стопку напечатанных на машинке страниц. Монахиня выглядела подавленной и совершенно измученной. На ней были те же самые джинсы, водолазка и спортивные тапочки, на плечи наброшена джинсовая куртка. В мертвенно-белом свете вестибюля она казалась еще более беззащитной, чем вчера утром.

– Что он сказал? – спросил Куарт. Она медленно повернулась к священнику и долго смотрела на него, словно не узнавая.

– Ничего, – так же медленно, ровно произнесла она. И так же медленно, безнадежно покачала головой. – Говорит, что это он убил его, а потом опять молчит.

– И вы ему верите?

Откуда-то из глубины зала долетел звук закрывающейся двери. Грис Марсала, не ответив, посмотрим на Куарта. В ее светлых глазах читалось бесконечное презрение.

После того как адвокат Арсе и монахиня уехали на такси, Симеон Навахо, похоже, вздохнул с облегчением.

– Терпеть не могу этих крючкотворов, – вполголоса признался он Куарту, – со всеми их юридическими штучками. От них просто с ума сойдешь, патер, а уж этот ваш – такой дока, что ему палец в рот не клади. – Выговорившись, старший следователь пробежал глазами бумаги, принесенные другим полицейским, и передал их Куарту. – Копия заявления. В общем-то, это не полагается, так что уж, пожалуйста, не слишком афишируйте ее. Но между нами… – Навахо слегка усмехнулся. – На самом деле я был бы рад помочь вам больше, сами знаете.

Куарт взглянул на него с благодарностью.

– Вы и так уже помогли.

– Да я не об этом. Я имею в виду, что священник, задержанный по подозрению в убийстве… – Навахо, явно испытывая неловкость, подергал себя за косичку. – Ну, вы понимаете. Такими делами не слишком-то приятно заниматься.

Куарт перелистал фотокопии документов, написанных официальным языком. В городе Севилье, такого-то числа такого-то месяца такого-то года, предстал перед следователем таким-то дон Приамо Ферро Ордас, уроженец Тормоса, провинции Уэска. На последней странице стояла надпись старого священника: неуклюжий росчерк, похожий на детские каракули.

– Расскажите мне, как он это сделал. Навахо кивком указал на бумаги.

– Там все написано. Насчет остального мы можем только делать выводы. Судя по всему, Онорато Бонафе находился в церкви около восьми – половины девятого. Вероятно, проник через дверь ризницы. Отец Ферро вошел в церковь, чтобы обойти ее и запереть, и застал его там.