Но… вдруг ярость охватила его. Это значило — взорвать все планы Деру, похоронить его собственные надежды, вырвать из его рук уже завоеванное счастье! Это значит возвратиться назад снова к заботам, возможности унижения, к позору, который явится неизбежным следствием банкротства и в конце концов к изгнанию из нью-йоркских клубов. Нет, ни за что! Этого нельзя пережить! Тут ему вспомнилось замечание Деру: «Кто знает, мой друг, на что может решиться человек, когда побуждение непреодолимо».

— Посмотрим, — сказал он Брендону. — Надо все внимательно обследовать. Необходимо спуститься вниз.

Они поехали под уклон, к устью горного прохода. По обе стороны стояли стены. Мысль Джесона работала с лихорадочной быстротой.

— Я сомневаюсь, чтобы можно было подняться на этот утес перед нами…

— Почему же? — сказал Дэви. — Можно попробовать!

— Да, мне нужно все подробно обследовать. Кто-нибудь из нас должен спуститься с этого утеса. Необходимо узнать характер строения скалы: она может быть слабая, недостаточно прочной породы. Мы должны точно знать это!

— Зачем? Вы же видите: она настолько прочной породы, что, кажется, и землетрясение не сможет поколебать ее.

— Инженер ничего не должен принимать без гарантии, мистер Брендон, — возразил холодно Джесон. — Представьте, что мы упустили из вида какую-нибудь важную деталь, а впоследствии здесь произойдет крушение поезда.

— Что же, — сказал Дэви, — может быть, вы и правы. Надо убедиться.

Джесон скрыл презрительную улыбку. Будь на месте Дэви другой инженер, он, конечно, громко засмеялся бы, услышав замечание об опасности такой скалы. Они проехали по хребту около мили и повернули к югу по сплошным промоинам. Привязав лошадей, они стали медленно карабкаться вверх. После часа тяжелого подъема они достигли наконец вершины и легли на животы, чтобы посмотреть вниз расщелины. Дэви встал, привязал один конец лассо к молодой сосне, сделал несколько петель, а другой конец передал Джесону.

— Готово, — сказал он.

Джесон попятился назад.

— Я, знаете, не смогу спуститься. Мои руки слишком ослабели от конторской работы, — сказал он.

Дэви посмотрел на него с нескрываемым презрением, улыбка появилась в уголках его рта. Он ничего не сказал, но выхватил веревку из рук Джесона и быстро завязал ее вокруг своей груди. Затем отойдя на несколько футов от дерева, к которому было привязано лассо, он крепко уцепился за веревку, обхватил ее ногами и начал легко спускаться в расщелину. Он чувствовал, что ему необходимо беречь каждый гран своих сил; напряжение было невероятное. Он думал о том, что был слишком груб с Джесоном, который ведь никогда не практиковался и был неопытен в таких делах; конечно, он не мог отважиться на это. Дэви весело крикнул ему: