«Мы даем вам пятнадцать минут, чтобы выбраться из города», — заявил я ему.

«Джентльмены, — ответил он обрадованно, — я очень вам благодарен. Если только мой проклятый мул налицо, я ограничусь даже пятью минутами!»

Мэри с отцом не спеша возвращались из отеля. Темнело. Жизнь в городке замирала; прохожие торопились домой, не чувствуя себя в безопасности в этом диком городе. В барах и танцевальных залах шло веселье, оттуда неслись шум и крики, вырывавшиеся в пустынные улицы. Топот тяжелых сапог, брань и возгласы полупьяных людей, громкая музыка оркестров наполняли слабо освещенные улицы хаосом диких звуков.

Марш с дочерью вошли в вагон. Негр Тоб явился в комнату Мэри, чтобы зажечь огонь, но она попросила его сделать это попозже.

— Отец, — сказала девушка, — я не в силах не говорить о Дэви… Скажите, вы думаете, что он еще жив? Уверен ли Питер в его смерти?

— Безусловно! У него нет в этом ни малейшего сомнения. Он нарисовал эту картину очень ярко. Подумай, Дэви упал в пропасть с высоты около 100 футов, когда оборвалось лассо. Он не мог остаться невредимым после такого падения. Дно пропасти — сплошная груда камней, результат действия вулканических сил. По словам Джесона, перед ними была пропасть, которая преграждала им путь, и Дэви сделал попытку спуститься с одной ее стороны, чтобы посмотреть, что находится впереди. Джесон возражал против этой затеи. Для него было ясно, что местность — совершенно неподходящая для намеченной цели. Но Дэви настаивал, и он в конце концов уступил.

— Я не могу больше говорить об этом, — сказала Мэри. — Это меня убивает, отец, я чувствую, что на сердце у меня точно камень. — Она прижалась щекой к лицу отца; они долго сидели, охваченные глубокой печалью.

— Я полюбила его, отец, — прервала Мэри молчание, — в тот момент, когда он взглянул мне в глаза. Я сразу почувствовала это, но сначала пыталась обмануть себя. Думаю, что и он понял это чувство. Он любил меня, я чувствую это. Я думала, что найду силы вырвать образ Дэви из своего сердца. Но теперь я понимаю, что не в состоянии это сделать. Я хочу порвать с Джесоном. Как ты думаешь, отец, правильно я поступлю?

— Ничего другого ты и не могла бы сделать, — сказал Марш, тронутый откровенностью дочери. В глубине души в этот момент он желал только одного: как-нибудь утешить и успокоить ее. Ее горе очень его тревожило. — Любя Дэви, — продолжал он, — ты, конечно, не могла бы выйти замуж за Джесона. Это было бы недостойным поступком. Ты должна всегда следовать влечению сердца. Еще в то время, как мы жили в Спрингфильде, мне казалось, что вы с Дэви созданы друг для друга.