Если какой-то хирург заявляет, что его больной умер после плановой операции к утру следующего дня по «вине сестёр», скажите ему:

– Вы должны предвидеть, что у вас такие сёстры. Или не делайте таких операций в данном госпитале, или сидите около больного. Вас никто не тянет насильно делать столь рискованные операции в этом госпитале.

Спектр деятельности среднего медицинского персонала в Африке настолько разнообразен и сложен, что я просто уверен, что далеко не каждый российский доктор сможет справиться с работой некоторых из них. А поэтому я позволю себе усомниться в том, что любой российский врач «на худой конец» может работать в «дальнем забугорье» медсестрой в расчёте на безбедное существование на сестринскую зарплату.

Мне достаточно сказать, что за время моего пребывания в Свазиленде я оперировал больных, которым общую анестезию и эндотрахеальную интубацию проводили… специально обученные сёстры. Я не берусь судить о том, сколько процентов врачей России никогда не держали в руках интубационную трубку, но догадываюсь, что мало кто имеет о ней представление. До настоящего времени я просто пасую перед знаниями специально подготовленных сестёр отделения интенсивной терапии.

А акушерки? Во всех случаях мои кесаревы сечения (а их мною сделано не менее сотни) были выполнены по показаниям, определёнными чёрными акушерками. Для многих российских врачей в пальцевом влагалищном исследовании больше эротического и мистического, нежели медицинского. До гробовой доски не забуду заключение по такому исследованию: «…влагалище тёплое, влажное и глубокое». Да и не всякий российских хирург пройдёт тестирование для получения должности операционной медицинской сестры – кто из нас знает все названия инструментов?

Основа ложного представления россиянина о медсёстрах базируется на представлении о том, что «сестра – помощник врача». Да ни фига подобного! У врача – своя работа, у сестры – своя. И россиянам следует «проглотить» тот факт, что зарплата очень хорошей сестры вполне может быть поболее зарплаты молодого врача.

Ну, а кто может плохо сказать про наших российских медсестёр? В рожу ему можно было бы плюнуть. Особенно, если вспомнить, что на всех застольях с халявным коньячком мы всегда за них пили. И любили их – в прямом и переносном смысле.

Да только не об этом речь. В моём «послужном списке» есть запись о работе санитаром в больнице (это было приёмное отделение Первой градской больницы г. Москвы), два сказочных года в медицинском училище № 19 в Потешном переулке, что у Матросского моста неподалёку от Преображенки в Москве, о заключительном этапе моего среднего медицинского образования – учёбе в армейской школе военных санитарных инструкторов в Риге. Работал фельдшером-лаборантом в разных медицинских лабораториях – ужом, можно сказать, вползал в медицину и видел работу среднего медицинского персонала изнутри.