— Идет! — теперь уже ответила Ася.

— Одна просьба: никто не должен знать о том, что вы были здесь и что будете встречаться со мною.

— Хорошо! — в один голос проговорили девушки.

Проверка дала самые положительные результаты: Ася и Рая — активные комсомолки, начитанные, отчаянные, хорошо знают город.

Андрей Федорович после долгих раздумий остановился на такой легенде: Ася и Рая — воспитанницы находившегося в Сталинграде детского дома, родителей своих не знают.

Во время бомбежки города немецкой авиацией укрывались в подвале. Когда выбрались оттуда, детского дома не нашли, какая-то женщина рассказала им, что дети вывезены за Волгу, а дом разрушен; так было на самом деле. Потом они якобы обращались в отдел народного образования, в ведении которого находился детдом, но там ничем не могли помочь. Оставшись без крова, они ходят по городу и окрестным селам, поют и пляшут, таким образом добывая себе пропитание; ночуют у добрых людей, сегодня — у одних, завтра — у других.

Капитан госбезопасности Прошин утвердил разработанный Трушиным план с небольшим, но важным дополнением: на южной окраине города подобрать и подготовить две-три семьи советских патриотов, чтобы девушки могли сослаться на них, а те подтвердили бы, что Ася и Рая не раз находили приют в их домах.

Несколько дней Андрей Федорович занимался с девушками по специальной программе: рассказывал о том, по каким приметам обнаруживать аэродромы, склады оружия, штабы воинских частей, зенитные и артиллерийские точки противника; много раз повторяли легенду, репетировали поведение на захваченной врагом местности и в случае задержания немцами. В назначенный день девушкам выдали детдомовские платья, заплели косички, что неузнаваемо преобразило их, теперь это были настоящие девочки-подростки. Трушин довез Асю и Раю почти до линии фронта и пожелал им успехов. Девушкам поручалось добраться до станции Воропоново, установить расположение немецких воинских частей и штабов.

По заросшему кустарником глубокому оврагу Ася и Рая ночью благополучно добрались до занятой немцами деревни, зашли в первый дом. Сердобольная хозяйка, выслушав рассказ девушек об их «несчастной судьбе», всплакнула, потом дала по кружке молока и по ломтю белого хлеба. Пока Рая и Ася ели, женщина по-матерински жалостливо глядела на них.

— Как в городе-то, страшно небось?

— Страшно, тетенька! Немцы бомбят каждый день, много домов разрушено, пожары, — рассказывала Рая.

— Господи, страхи-то какие! — вздыхала хозяйка, утирая ситцевым передником слезы. — У меня дочка, Машенька, на заводе…