Осознав, что борьба с партизанами не может быть успешной без привлечения определенной части населения, немецкое армейское командование постаралось создать сеть доверенных лиц, чтобы подобраться к истокам партизанского движения. Неприемлемый же недостаток в охранных войсках должно было восполнить формирование вспомогательных сил из числа местных жителей. Однако и эти мероприятия, которые уже давно показали себя как очень важные, до тех пор, пока перспективы победы Германии полностью не исчезли, проводились немецким руководством весьма ограниченно. При этом армейское командование, которое довольно часто обращалось к войскам с политическими требованиями вести себя по отношению к населению благоразумно, проводило совершенно необъяснимые силовые мероприятия, которые начисто лишали его возможности добиться дальнейшего сотрудничества местных жителей.

Направленные на подавление партизанских отрядов военные операции, которые первоначально редко заканчивались успехом, в скором времени, особенно после передачи вопросов антипартизанской борьбы в ведение СС, стали приводить к уничтожению и превращению в безлюдную пустыню целых областей. Такое, естественно, приводило к тому, что все большая часть населения отказывалась от сотрудничества с Германией.

Попытка разрушить внутренние основы партизанского движения, первый шаг на пути чего был сделан путем предоставления статуса военнопленного для пойманных партизан в 1943 году, оказался продолженным лишь в 1944 году, когда на основе полученного опыта на свет появилось «Руководство по борьбе с бандами», введенное в действие соответствующей директивой. В нем германская армия продемонстрировала, что горькие уроки не прошли для нее даром, и она была готова ответить на вызовы партизанской войны соответствующим образом. Однако это произошло тогда, когда поле для применения положений руководства существенным образом сократилось.

Историческая ретроспектива позволяет подвести трагический итог – только на Востоке в результате партизанской войны, по некоторым оценкам, погибло около миллиона человек. Поэтому поневоле возникает гнетущий вопрос о смысле столь огромных жертв и их целесообразности для достижения целей.

Угроза национальному существованию и политическое принуждение может, конечно, оправдать поступки, принесшие с собой немыслимые беды и опустошение обширных территорий страны. И вполне возможно, что полученный горький опыт и уроки из этой части исторического развития смогут наконец-то показать человечеству бессмысленность воинственных предприятий в современных условиях в силу их тотальности. Ведь решающее политическое развитие происходит отнюдь не на пути осуществления политики насилия.